Саймон оцепенел. Черт побери, что за письма? Он не посылал никаких писем!!!
— Я… ничего не понимаю, — только и смог сказать он.
— Ах, прости, — всплеснула она руками. — Я сейчас расскажу все по порядку.
И Ева во всех подробностях поведала ему, как бежала к отцу из Лондона от нежеланного брака с герцогом; как ее похитили бандиты; как она сбежала из плена со странным узником, который принудил ее стать его женой; как он оказался атаманом Джеком Громом, как раненый прыгнул в реку, спасаясь от наемников ее отца, и все решили, что он утонул.
Большую часть истории Саймон и так знал, а вот то, что Ева, будучи уже помолвленной с Рокуэллом, получила два письма от Джека Грома с угрозами и требованием выкупа, стало для него полной неожиданностью.
Кто мог ей писать?! У него не было ни единого предположения. Она показала ему письма, но и это не помогло разоблачить ее лже-мужа. Внутри у него все клокотало от ярости, когда он глядел на корявые строчки с полуграмотными угрозами в адрес Евы. Как посмел этот подонок прикрываться его именем?! Как посмел угрожать его жене?! Если б автор этих мерзких писулек оказался сейчас рядом, Саймон разорвал бы его голыми руками!
Он глубоко вздохнул, пытаясь справиться с бешенством. Он этого так не оставит! Разоблачит шантажиста во что бы то ни стало! И для этого есть лишь одно средство — пойти завтра к старому дубу и самому разобраться с этим мнимым Джеком Громом.
— Я не могла ничего рассказать родителям, у отца слабое сердце, он болен и его нельзя волновать, — между тем продолжала Ева. — Джеймс, ты понимаешь, что это значит? Он жив! Мой муж жив! Что мне делать? — спрашивала между тем Ева.
— Ничего. Я сам завтра отправлюсь на встречу и посмотрю, что там за муж, — процедил он, пряча письма за пазуху.
На лице девушки отразилась целая гамма чувств, от облегчения до благодарности. Конечно, бедняжка боится идти на встречу с разбойником. Она смотрела на него, как на героя. Глаза ее сияли радостью и надеждой на благополучный исход этого дела.
— Но как же ты поймешь, что это действительно Гром? — спохватилась она.
— После того, как я с ним потолкую, он сам мне все расскажет, — самоуверенно заявил Саймон.
— Он чудовище, — прошептала она, содрогнувшись. — О Джеймс, я боюсь за тебя! А его люди… если они будут с ним? Они же просто звери!
— Вспомни, я ведь уже доказывал тебе, что не трус и могу за себя постоять, — ободряюще улыбнулся Саймон Еве.
— Все же обещай мне, если увидишь, что у дуба Гром не один, ты вернешься.
— Ева… — снисходительно усмехнулся Саймон, и с укором добавил: — Ты совсем в меня не веришь.