Затем Саймон вышел в сад, и не слишком удивился, увидев Еву в темном плаще, вышагивавшую по дорожке. Она бросилась к нему и крепко обняла.
— Я не смогу отпустить тебя туда! — Были ее первые слова. — Это безумие, Джеймс, идти на эту встречу одному! Пойдем вместе, любимый!
— Но ты же вся дрожишь, девочка моя! Хороший же из тебя будет телохранитель! — пошутил он.
— Это просто от сырости, — начала оправдываться она. — С тобой мне ничего не страшно!
— И чудовищного Джека Грома ты больше не боишься?
— Н-нет, если ты будешь рядом. Но он мне снился этой ночью. В кошмаре. — Она содрогнулась.
Господи, прости ему за все, что он причинил бедняжке! Он так виноват перед ней! Как, как он сможет все ей раскрыть, объяснить?.. Или — так и жить с нею во лжи и обмане? Невыносимое положение!
— Послушай, Ева. — Он приподнял ее лицо за подбородок, заглянул в глаза, в которых плескался неподдельный ужас. — Ничего не бойся. Шантажом не занимаются храбрые сильные мужчины; это грязные делишки, и обделывают их только трусы, поверь мне. Так что опасности для меня нет никакой. К тому же, я вооружен. — Он продемонстрировал ей шпагу и кинжал. — Положись на меня, моя девочка. Я вернусь быстрее, чем ты можешь себе представить.
Она прикусила губу, потом медленно кивнула:
— Ты прав. Он в самом деле трус. Запугать одинокую девушку, попавшую в беду, принудить к замужеству, — вот все подвиги, на которые он способен!
Никогда еще Саймон не ощущал себя таким негодяем. Стыд огнем обжег ему щеки, и он порадовался, что поля шляпы затеняют ему лицо.
— Хорошо, — только и сумел сказать он. — Тогда идем к твоему потайному выходу.
Она повела его вдоль стены и вскоре остановилась.
— Здесь, — сказала она. Саймон был поражен. Сам бы он ни за что не догадался, что перед ним калитка, настолько искусно она была замаскирована под каменную кладку!
Ева без труда сдвинула один из камней, под которым был замок, достала ключ и отперла дверцу, которая на удивление легко и беззвучно открылась.
— Отсюда надо идти направо, шагов сто, не больше. Там будет поляна, на ней тот самый дуб, — объяснила девушка.
— Прекрасно! — Саймон двинулся вперед, но Ева схватила его за рукав:
— Джеймс, а как же драгоценности? Я ведь все принесла, и моя тетя мне дала недостающие деньги! — И она протянула ему ридикюль, в котором побрякивало что-то тяжелое.
— Никаких драгоценностей и денег! — сурово ответил Саймон, отстраняя сумочку. — Ни фартинга этому негодяю не достанется! Жди меня здесь, Ева. Я вернусь очень скоро!
Он поцеловал ее — крепко, как полагается целовать возлюбленных героям, отправляющимся на битву, — и шагнул за стены замка Корби.