Гвен до сих пор не верилось, что она свободна.
Свободна! Аллейна нет! Не нужно больше бояться, терпеть боль, ненавидеть. Его нет. Ее мучитель сдох! Да, сдох, как поганая крыса, которую прибили кочергой!
Она надеялась начать в Лондоне новую жизнь, но теперь ей придется уехать из-за лорда Корби и Лайса.
Генри… Так больно было думать о нем… Он видит в ней преступницу… А разве он ошибается? Если бы он только знал, что толкнуло ее на все это…
Гвен пыталась не думать о нем, забыть. Но он занозой сидел в сердце, тупой болью напоминая о себе. Она пыталась вытравить чувство к нему, пыталась возненавидеть, презрительно называла его про себя «лицемерным чистоплюем». Ничего не помогало. Он был сильным и благородным, а она — недостойной его лицемерной тварью.
Ничего, пройдет время, и боль утихнет. Она забудет Генри Лайса. Она уедет в другую страну, может быть, будет путешествовать, а, может, встретит мужчину и выйдет замуж, родит ребенка, наконец заживет спокойной жизнью…
Все наладится. Все обязательно будет хорошо.
85.
Саймон в очередной раз сморщился, проклиная про себя карету и ухабы. Он предпочел бы ехать на лошади, но понимал, что еще слишком слаб для таких прогулок.
Он ехал к Еве!
От нетерпения ему не сиделось на месте, а сердце в груди то заходилось в нервном стуке, то, наоборот, стучало через раз.
— Я ведь говорила, что нужно было еще подождать, — проворчала сидящая напротив Гвен, видя, как Саймон то морщится, то судорожно втягивает в себя воздух.
— Рана меня беспокоит сейчас меньше всего, — отмахнулся от ее заботы Шелтон. — Моя бедная жена с ума сходит, ломая голову, куда же я пропал. Просил же послать ей письмо!
— И я сотню раз тебе объяснила, почему не могу это сделать! — огрызнулась баронесса.
— Отослала бы и ехала бы себе куда собиралась. Что тебя здесь держит?
— А вместе с посыльным обратно прибыл бы Лайс! Думаешь, он дал бы мне уйти? — взвилась Гвен и обиженно отвернулась к окну.
Саймон помолчал и спросил уже более миролюбиво:
— Зачем тогда ты едешь со мной в замок Корби? Надеешься, тебя не узнают в таком виде, Гевин? — И губы его растянулись в издевательской улыбке.
Саймон окинул взглядом фигурку баронессы, облаченную в мужской костюм и закутанную в плащ. На голове Гвен был парик с белыми аккуратно завитыми локонами и украшенная перьями треуголка.
Все утро он потешался над новоиспеченным «Гевином», отчасти мстя за Сюзи. Гвен это понимала и терпеливо сносила все насмешки.
— Я не собираюсь ехать в замок. Высажу тебя неподалеку, сам доберешься, надеюсь.
— Доберусь, конечно. Только к чему тогда весь этот маскарад?