Какой можно сделать вывод, обладая столь ограниченными сведениями? Вывод простой — надо держаться подальше от Имперской Канцелярии, от самого Императора и его Игр. Надо было бы. И конечно — ни хрена мы не следуем голосу разума, а лезем куда-то в пасть зверю, да еще и размахиваем флагом «мы такие вкусные». Я вздыхаю.
— Да не переживай ты так, раскатаем мы их сейчас. — говорит Майко: — чтобы знали.
— Он не поэтому переживает. — рассеяно говорит Акира: — не знаешь ты нашего бесстрашного лидера и гаремосодержателя. Он уже мысленно следующую партию в голове разыгрывает и там у него что-то не вяжется. Беспокоится он много. У него на носу матч с «Ангелами», а он мысленно уже с Митсуи в финале.
— За них-то я как раз не переживаю. — говорю я. У нас с «Сандзюсан» и Вечно Молодой — договоренность. Да, знаю, немного нечестно, однако и интерес Хикэру-доно в данных региональных был только нас в лоскуты порвать, с педагогическим таким уклоном, а как только актуальность этого действия ушла в небытие — так «Сандзюсан» собирались из участников Игр также выйти. Удалось уговорить их дойти до финала в региональной группе и уже там, под фанфары и прочие звуковые эффекты — проиграть нам. Договорной матч, за такое бьют канделябрами и вообще. Но это у нас шоу, как декларирует Питер каждые пять минут, вот они и получат шоу. Которое маст гоу он. Уж в финале мы оторвемся. Надо бы с самими «Сандзюсан» и их капитаном это дело отрепетировать, пусть и едва-едва. И хореографию там поставить, уровень драмы вывести…
— … Син? — меня толкают в плечо.
— Да? — я поднимаю голову, отгоняя мысли.
— Я говорю, что сразу после окончания этих Игр на сегодня — в горячий источник поедем, а ты мне говоришь — мол никогда и у тебя высокий моральный облик. Который не позволяет тебе ездить на источники в компании такого количества горячих девушек. — говорит Майко. Некоторое время я молча смотрю на нее.
— Да не говорил я такого! — начинаю оправдываться я, она прищуривает глаза, и я понимаю, что она надо мной прикалывается. Опять.
— А еще ты официально передал права на гарем Джин. Она, кстати, согласна. — серьезно продолжает Майко: — говорит, что ты у нее будешь страшненькая жена. И самая нелюбимая.
— Не говорила я такого, Майко-сан! — кричит Джин: — Сумераги-тайчо будет моей самой любимой женой! Это вы… — тут она прикусывает язычок и прячет взгляд.
— Ара-ара. — говорит Акира грудным голосом: — вот мы и выяснили кто же будет самой некрасивой и нелюбимой женой в гареме твоего кохая, Читосе.
— И я думаю, что заслуженно. — кивает Читосе: — ведь красота японский девушки в смирении и молчании, Акира-сан. А кое-кто у нас молчать не может.