Виктор на следующее утро явился именно в дом родителей, рассказав, что обидел жену, что она ушла, не знает, где их искать. Анна переживала, узнав, дочь с внучкой пришли ночью, не думая об опасности: тогда часто на дорогах между поселками видели волков. Поняв, что жена с дочерью могли быть только у сестры, Виктор пришел туда. Чтобы не устраивать скандал на глазах у семьи сестры, Лена собрала дочь и вышла на улицу.
Виктор уговорил вернуться домой, но по дороге смеялся, как будто ничего и не случилось, издеваясь над побегом жены, говоря, что все так живут. Лена плакала всю дорогу, разочарованная в муже, много раз потом жалела, что вернулась. Старшую дочь он любил, хотя наказывал ее за мелкие проступки, отталкивая жену, чтобы не мешала воспитанию. Иногда шлепал прутиком и приговаривал, что та терпела, не смела плакать.
Были и хорошие моменты: совместные походы в кино, особенно на индийские фильмы, которые он любил, и поездки в отпуск в Алма-Ату, в Нальчик, дни рождения друзей (с которых он возвращался сильно навеселе, потом страдая с похмелья). Виктор научил жену водить тяжелый мотоцикл «Урал», позже она водила «москвичи», «жигули», даже на УАЗе ездила.
***
Но правду говорят: если человек приносит много боли, уже совсем неважно, сколько он приносит радости.
***
Рождение второй дочери он не приветствовал, сказав, что она для себя родила, чтобы и воспитывала сама. Но к малышке тем не менее испытывал отцовские чувства. А в очередной приход домой пьяным уронил девочку вниз головой, вызвав новый скандал. С тех пор Лена не разрешала ему брать дочь на руки. Как это отразилось на здоровье девочки, пришлось разбираться много позже, когда муж умер.
Произошло это не совсем внезапно, но вполне ожидаемо. Он перестал пить, почувствовав, что именно алкоголь был виной рвоты, отрыжки, боли. Но обследоваться не захотел, терпел, исхудал, почти ничего не ел, ночами не спал, утром через силу поднимался на работу, работая уже жестянщиком, а не шофером. Был очень ущемлен тем, что новый директор совхоза – казах – приказал забрать у него бензовоз, передать другому – сородичу.
Более-менее наладилось в семье в последний год его жизни: перестал пить, потому что боли не прекращались, но обследоваться все равно не хотел. Немного по-другому взглянул на отношения в семье, когда его чуть не мобилизовали в Афганистан.
Очень рад был рождению внучки Миланы, млел от радости, пытаясь взять ее на руки. Но она всегда начинала плакать, как только он появлялся в комнате, – этому все удивлялись. А когда отметили его сорокалетие, к которому Лена готовилась с неохотой, помня поверье, что нельзя отмечать такую дату, на следующий день он незаслуженно обвинил ее в том, что не отговорила его от гуляния.