Федору было неудобно разговаривать с девушкой при Малайе, он поглядывал на нее и улыбался. Аня стояла в кремовом платье, в туфельках, перебросив русую косу через плечо, была необычайно хороша собой, но задумчива, как будто пришла на праздник через силу. И ещё он заметил, что на девушку засматриваются и другие мужики, и заволновался. Настя, стоявшая рядом с братом, толкала его в бок, улыбчиво подмигивая: знала его секрет, его неравнодушие к девушке. Но время проходило, а ему все не удавалось поговорить с Аней. А потом отвлекся, здороваясь с Павлом, увидел, что девушка исчезла, ушла и Малайя. Он понял, что Аня избегает его. «Что с ней происходит? Какая-то непонятная она… Не задумала ли тишком смотаться отсюда?»
***
Прошли праздники, снова будничные дни увлекли работой, все занимались своими делами. Аня затаилась, больше молчала, ожидая письма от Мани, как что-то очень важное для себя, для своего будущего. Но время шло, а ответа не было.
Она шила, вышивала, помогала в огороде, так же ходила в магазин. Но в ее жизни появилась сокровенная мечта, поддерживающая на плаву. Ложась спать, долго вертелась на лежанке, не могла уснуть, все мечтая о том, как будет добираться домой, туда, к Манечке. Денег на дорогу маловато, поэтому не отказывалась даже от самых маленьких заказов на шитье. Но не все могли расплачиваться наличностью, приносили больше продуктами: яйцами, молоком, маслом, иногда свежим мясом, соленьями. Поэтому деньги собирались трудно.
После того, как Аня сшила платья матери Федора, с ним она не виделась, да тому и некогда: работа в полях в разгаре, даже вечером не приехать пораньше. Техника была старой, часто ломалась, запчастей не достать, как ни старался председатель пробивать в районе. Негодовал на начальство, которое, спуская сверху план, не помогало решать проблемы. И то сказать, не было запчастей даже в области. Председатель иногда отправлял на базу Федора как специалиста, заранее созваниваясь со старым приятелем с просьбой помочь. Тот хоть и обещал, но не всегда удавалось выполнить обещанное: снабжение шло туговато.
Федор издергался, нервничая из-за неурядиц в колхозе, оттого что не мог видеть Аню, боясь, что кто-то опередит его в планах, увлечет девушку, уведет из-под носа или что сама она вдруг уедет из поселка. Иногда, не выдерживая, возвращаясь поздно с работы, будил Настю, спрашивая ее об Ане, не видела ли она ее, не слышно ли, чтобы кто ухаживал за девушкой. Настя посмеивалась, сердясь за то, что будит ее среди ночи. Самой тоже иногда приходилось спать урывками, потому что часто вызывали по ночам то к роженицам, то к больным. А при небольшом снабжении маленькой больнички необходимыми лекарствами помочь всем невероятно трудно. Настя тоже нервничала, но, как могла, помогала людям. И Федору она могла только сказать, что ничего ни от кого не слышала об ухаживаниях за Аней.