– Это из буддизма? – промямлил я.
– Понятно,– Макар разочарованно вздохнул,– кроме эзотерических бредней, похоже, никакие другие учения тебя не заинтересовали.
– А наш ум может быть в неестественном состоянии? – нахально поинтересовался неуч.
– Естественным это состояние называют потому, что именно в нём пребывает наша природа, та самая всеоснова, из которой проявляется всё,– Макар совершенно проигнорировал мой скепсис, видимо, тема была серьёзной. – Наверное, было бы правильней говорить о естественном состоянии сознания, а не ума. В тибетских и санскритских первоисточниках имеется два термина для обозначения нашего аппарата мышления, которые перевели как ум. Но это не совсем корректно. Ум – это инструмент, создаваемый нашим сознанием, а то, что называют природой ума, к этому инструменту не имеет никакого касательства. Так что я буду обозначать его как естественное состояние сознания. Ты не против?
– А что это за состояние такое? – я уже был заинтригован не на шутку.
– Всё, что я могу рассказать тебе об этом состоянии, будет лишь ментальной концепцией,– провозгласил мудрый гуру,– поэтому априори будет ошибочным. Его невозможно описать, можно лишь получить соответствующий опыт и научиться в нём осознанно пребывать. Но одно я, пожалуй, тебе всё-таки подскажу. Это очень ясное осознание бытия без привязки к личности, но как бы к себе истинному, к своей природе, которая есть сознание. Это опыт ДО…
– До чего? – я ошарашенно уставился на философствующего Макара.
– До того, как ум примется интерпретировать этот самый опыт,– буднично пояснил философ. – А он примется это делать, будь уверен, таким уж он создан. А вот у всеосновы ума нет, ей ум ни к чему, так как в ней отсутствует объект для познания. Но она всё равно осознанна, может быть, даже более осознанна, чем её обусловленные формой и умом проявления.
– А как же мы тогда можем пребывать в этом состоянии? – удивился я.
– Мы не можем в нём не пребывать,– Макар снисходительно прищурился. – Угадаешь, почему?
– Потому что сознание – это наша природа,– я ошарашенно уставился на довольного гуру.
– Совершенно верно,– подтвердил он мою догадку,– только мы этого не осознаём. Если бы это было не так, мы не могли бы проявлять нашу реальность. Вот только, в отличие от всеосновы, мы делаем это не спонтанно, а в соответствии с алгоритмами мира нашего Создателя. Но всё равно в большинстве случаев неосознанно, то есть не привлекаем нашу волю для формирования реальности. Просто не умеем.
– А всеоснова, значит, проявляется спонтанно. И как же выглядят эти спонтанные проявления? – я невольно представил себе нечто бесформенное, типа желе.