Майкл встал со стула и подошел к дивану, на котором я сидела. Он внимательно наблюдал за мной.
– Ты должна плавать одна, Ноа. Николас не сможет всегда быть твоим спасателем, либо ты научишься плавать, либо он рано или поздно отвлечется, и ты утонешь.
Прошло шесть бесконечно долгих дней с того момента, как мы с Ником временно расстались. Сначала он пытался связаться со мной, и я чуть было не сдалась, едва не стала умолять его приехать, обнять меня…
– Ты отлично справляешься, Ноа, прислушиваешься к себе, учишься жить без него. Только тогда, когда ты будешь принимать решения сама, ты сумеешь выстроить отношения с кем-то. Можно сказать, что сейчас ты учишься ходить.
Я глубоко вздохнула. Мы часто говорили о Нике, я хотела, чтобы он помог мне совладать со страхами и ночными кошмарами…
Я встала, оставив чашку на тумбочке, и направилась к окну. Уже совсем стемнело. По улице проходили студенты, возвращавшиеся в кампус после вечерних занятий.
– Я просто хочу быть… нормальной, – призналась я, не желая смотреть на Майкла: меня тревожила его реакция на мои слова.
Спустя миг я почувствовала, как он дотронулся до моего локтя. Я повернулась, и психолог заглянул мне прямо в глаза.
– Ноа, ты нормальная, просто ты пережила несколько ситуаций, которые совсем не нормальны, а экстремальны, понимаешь? Ты экстраполируешь страхи и неуверенность на отношения с Николасом, поэтому я как-то пытаюсь заставить тебя понять, что отношения необходимо развивать.
Он шагнул в сторону, а я вернулась к дивану.
– Не хочу больше говорить о Нике.
Майкл промолчал, сел напротив меня и углубился в свои записи.
– Давай поговорим о том, как ты засыпала накануне, Ноа? Ты сделала то, что я советовал?
Я кивнула, хотя рекомендации Майкла мне мало помогли. Кошмары продолжали терзать меня, я боялась выключить свет и спать в темноте.
– Страх, который ты испытываешь, напрямую связан с тем, что случилось с твоим отцом. Ты говорила, что перед тем как он напал на тебя, ты спряталась под одеялом в своей комнате и в темноте чувствовала себя защищенной. В некотором смысле отец исказил твое восприятие реальности, поэтому это так сильно влияет на тебя до сих пор, то, что было укрытием и спасением, превратилось в главный жизненный кошмар.
Мне было жутко вспоминать тот случай, страшно снова чувствовать его руки на своем теле. Отец угрожал мне, а потом начал избивать, я свалилась на пол, а он не останавливался…
Я зажмурилась и сжала кулаки.
– Человек, который должен был защищать, предал тебя. Он был взрослым и знал, что делает, а ты, Ноа, была беспомощным ребенком. Ты оказалась одна, никто не помог тебе, но ты сделала все, что могла. Ты спаслась, проявила неслыханную храбрость и не сомневалась, отчаянно боролась за свою жизнь, ведь, повторяю, никто тебе тогда не помог.