Вскоре выясняется, что мое место по билету находится на три вагона дальше, и через десять минут я, переодетая во все чистое и по мере возможности помытая, усаживаюсь в кресло. Волосы уже не торчат во все стороны, а сердце начинает биться ровнее. Я прикрываю глаза и делаю глубокий вдох. Все хорошо, я справилась. Задание выполнено.
Когда пожилой джентльмен, сидящий с другой стороны прохода, пытается завязать разговор, я притворяюсь спящей и чуть не засыпаю по-настоящему, но тут появляется проводник.
– Des billets, – говорит он. – Ваши билеты.
К тому времени как я, порывшись в рюкзаке, достаю портмоне и нахожу билет, мужчина через проход уже болтает с дамой в элегантном черном костюме, обтягивающем ее фигуру, как перчатка. Эта женщина – живое воплощение парижского шика, и джентльмен моментально забывает о моем существовании.
Место у окна рядом со мной свободно. Передвигаюсь туда, подальше от оживленно беседующей пары, втыкаю в розетку телефон и пытаюсь подключиться к вайфаю, который, согласно кондуктору, произносится «вифи». Как ни странно, сигнал оказывается довольно устойчивым, и я решаю позвонить по фейстайму Мерву.
И – о чудо! – мгновенное соединение. Дядюшка очень рад меня видеть. Странно, что он до сих пор в пижаме. В отличие от Томми, который может целый день расхаживать по квартире в шелковом халате, Мерв встает и одевается с утра пораньше.
– Ты где? – сценическим шепотом спрашивает он.
Видимо, Томми еще спит: Мерв спешит на кухню. По экрану пляшет пижама с синими и зелеными котиками. Дядюшка безмерно рад, что я позвонила, и все же в его голосе слышна тревога.
– В поезде, во Франции, – говорю я, торопливо подключая наушники.
Я рассказываю Мерву о своих приключениях, избегая упоминания о трудностях, и меня распирает от гордости.
– Просто не верится, что ты решилась, – говорит он, когда я заканчиваю рассказ.
Его теплая улыбка согревает меня, несмотря на разделяющие нас тысячи миль, и я улыбаюсь в ответ.
– Я стала другим человеком. Сегодня вечером буду уже в Италии. Третья страна в паспорте.
– По-моему, сейчас не ставят штамп в паспорт при пересечении границ внутри Европы, – задумчиво говорит Мерв. – И все равно не верится. Так непривычно говорить с тобой, когда ты на другом конце земного шара. Даже немного страшновато.
– Ты и глазом моргнуть не успеешь, как я вернусь, – уверяю я его таким же тоном, каким разговариваю в последнее время сама с собой. – Я приеду, и все наши денежные проблемы разрешатся.
– Я все думаю об этой книге: «Ешь, молись, люби», – со вздохом признается он.