– Кстати, а как переводится «Риша»? Это какой-то особый язык? Надеюсь, это не оскорбление?
– Когда-нибудь я тебе объясню…
Я сидела и кивала, не в силах оторваться от горячих пальцев, крепко сжимающих мою ладонь. Указательный палец аккуратно провел по следу от укола иглы, и в глазах Ричарда на секунду возродилась печаль. Но только на мгновение, потому что я не удержалась и показала ему язык.
***
Примерно месяц потребовался для окончательного выздоровления. Всё это время мы ходили друг к другу и часами разговаривали. Легко общаться с человеком из иной реальности – тебе незнаком его мир, а он жаждет разузнать всё про твой. Порою я засыпала на груди Ричарда, и в такие моменты спалось особенно крепко.
Вместе нам было хорошо и молчать, и общаться.
Тяжелее всего давалось одиночество. Осознание того, что произошло и что могло бы произойти, если бы не случай.
Неужели всё в этой истории было предрешено заранее? Если Орелия уничтожала род оборотней лишь потому, что знала о смерти от руки одного из них, то, возможно, и наша встреча с Ричардом оказалась совсем даже не неприятной случайностью. Простым расчетом, в котором нет ни капли неожиданности.
Мне всё чаще снились сны. Невероятно реалистичные, словно и не сны вовсе, а видения. Маделин назвала это побочным эффектом. Я ведь дитя двух миров, а значит мне подвластно что-то за гранью.
Впрочем, оставалась в одиночестве я только ночами и старалась не дремать, а разглядывать рыжий диск луны, ничем не отличающийся от той, которая освещала Землю.
Время неумолимо текло, стирая один день за другим. И подошел тот час, когда мы с Ричардом окончательно оклемались.
– Дети! – Маделин ворвалась к нам без стука. – Вас вызывает на аудиенцию король!
Из напольного зеркала, обрамленного в кованую раму, громадными глазами на меня смотрела девушка. Отдаленно она напоминала меня саму, но ею не могла быть я. Откуда во мне, вечной пацанке, эта утонченность и шарм?
Длинные волосы долго укладывали (сначала их не менее долго мыли) в замысловатую прическу. Получилось классно, хоть и слишком пафосно. С роду не терплю кудрей.
Платье подобрали сиреневого цвета (якобы под мои глаза, хотя они карие). Я пыталась сосчитать, сколько юбок на мне надето, но потерпела поражение. Ещё час ушел на обучение ходьбы в этом безобразии (так и не научилась). Грудь затянули расшитым драгоценными камнями корсетом – теперь дышала я через раз. Вот что за напасть?! Голодные недели почти не отразились на моей талии.
Лицо посвежело и зарумянилось благодаря косметике (да, у них есть косметика, и она получше нашей). Некоторые раны, например, тонкий шрам на виске, никогда не стереть, но ведь не только мужчин красят боевые отметины? Тем более я отныне возведена в ранг спасителей страны от тирании. Офигеть!