– У тебя при себе нет ни ножа, ни какого-либо иного оружия, способного умертвить такого большого зверя, – вновь разглядывая незнакомца, говорил красивый парень. – Кто ты? Как твое имя?
– Зачем тебе знать это?
– Хочу знать, с кем веду разговор, – продолжал он. – Меня зовут Генрих, – приставил парень руку к сердцу, – а это Оскальд. Мы охотники. А ты кто?
– Меня зовут Форрест, – помедлив, ответил парень.
– Ты сын лесничего? – спросил Оскальд.
– Нет. А что?
– Я хорошо знаю этот лес. Единственный человек, который здесь жил, это лесничий.
После этого бородач направил аркебуз на Форреста. Он опешил и непроизвольно поднял руки вверх.
– Кто ты? – спросил Оскальд.
– Я же сказал…
– Мне не нужно знать твое имя! – повысил голос мужчина. – В этом лесу пропало несколько человек и по одному здесь не ходят.
– Оскальд, что ты делаешь? – в страхе спрашивал Генрих, поглядывая то на Форреста, то на напарника.
– Я знаю, кто он! – сощурил глаза бородач. – Это иной!
После этих слов парень остановил свой взгляд на вампире. Он увидел во взоре молодого красавца страх, закравшийся глубоко внутри. Генрих испугался слов напарника, после чего направил на незнакомца арбалет.
– Почему ты такой бледный? Поведай нам, м-м-м! – продолжал Оскальд.
Форрест понял, что его распознали. Обычно иными называли вампиров, либо заболевших этим «недугом». Их сторонились, а бледность лица пугала всех. На них часто охотились или изгоняли, а когда их ловили, то пытали и мучали, не задумываясь над тем, что раньше он был человеком. С помощью пыток хотели раздобыть информацию о логове или ему подобных. После сжигали. Останки расчленяли и хоронили отдельно от усопших людей, предварительно поливая их святой водой, надеясь таким образом изгнать злой дух окончательно из тела, чтобы он не воскрес вновь.
– Дьявольское отродье! – прошипел Оскальд.
– Спокойно, – сделав шаг назад, сказал Форрест, – я только заберу тушу и уйду.
Но только он сказал последние слова, как раздался выстрел из аркебуза. Свинцовая пуля попала прямо в лоб. Вампир распростер руки, и тело его рухнуло на спину.
Охотники находились в шоковом состоянии. Они во все глаза смотрели на Форреста. Конечно, им раньше не приходилось видеть иных, то есть вампиров, но никто из них еще не слышал столь странного поведения вампира после выстрела в него. Обычно они разъярялись и в бешенстве нападали на людей. Также он не среагировал на кровь кабана, которой уже в достаточной степени набралось возле туши зверя. Да и к тому же они оба знали, что свинцовая пуля не причинит вампиру никакого вреда. Серебро – вот что опасно для них. А тут вышло иначе. Оскальд уже начал разуверяться в том, что этот парень оказался иным. Они оба начали верить, что это человек.