– Я бы сказал, все идёт к этому. Ведь есть такие отрасли труда, где женщина не может быть особо полезной, я имею в виду физически полезной конечно. – Он заметил пристальный взгляд Мэри. – Если женщины трудятся наравне с мужчинами, то этот труд должен оплачиваться соответственно и равно.
– А я бы никогда не хотела работать, – сказала Кэтрин.
– Но ты же и не работаешь, дорогая, – посмотрела на неё Мэри.
– Быть женой, вот настоящее предназначение женщины, – с горячностью сказала Кэтрин, вскинув подбородок. – Мы должны быть жёнами и матерями, невозможно успевать работать и достойно растить детей.
– Всё же, женщина не должна ограничиваться только лишь выбором семьи, она имеет право на развитие и достойное образование, – сказала Мэри.
– Леди, пожалуйста, не надо ссор, – поспешно сказал Вильям. Дамы не должны забивать свои чудесные головки такими вещами.
– Какими вещами, Вильям? – Мэри посмотрела на него как на неразумное дитя. – Ты считаешь, что с моей чудесной головкой может, что-то произойти, если она будет думать?
Справа от Джона тихонько прыснула от смеха Эмма. Мистер Грант недовольно посмотрел на жену, но ничего не сказав, продолжал потягивать свой кофе. Вильям растерявшись, и не зная, что ответить, уткнулся в свою тарелку. Пять минут завтракали молча. Молчание прервал Вильям.
– Прекрасный шербет, вы не находите? – спросил он не известно кого, и снова уткнулся в тарелку. Справа снова хмыкнула Эмма.
Глава 2
После завтрака, как было принято в этом доме, мужчины удалились в курительную комнату, а дамы прошли в гостиную. Эмма взяла в руки пяльцы с вышивкой и села у окна, рядом стояла Мэри и смотрела на заснеженные поля, принадлежавшие семье Грант. Кэтрин расположилась у камина и сидела, нахохлившись как замёрзший воробей. Она не очень любила вступать в споры, в отличие от Мэри, которая, всегда считала правильным отстаивать свою точку зрения, даже, если она не совпадала с мнением большинства. Поэтому, сейчас, Кэтрин репетировала речь, ведь она должна поставить точку в их с Мэри споре. Наконец, словно закончивши свой внутренний монолог, она повернулась к Мэри.
– Ты могла бы быть сегодня более снисходительной в своих суждениях. Я чувствовала себя задетой, – сказала она. Мэри все так же, не поворачиваясь к ней ответила:
– Не переживай, дорогая, я не хотела тебя задеть. Думаю, мистер Вудс вовсе не счел тебя невежественной, – она повернулась к Кэтрин и, кутая плечи в белую шаль, улыбнулась невестке. – Ты же об этом думала? Правда? – спросила она мягко.
– Я… В общем да, – замолчала Кэтрин. Она не ожидала, что Мэри так быстро сдастся.