– Та-а-ак, – медленно протянул душа талисмана, почесал седую бороду под подбородком и сказал раздраженно. – Пора тебе их наказать. Да хорошенько. И нечего жалеть. Вон какую докуку тебе устроили, злыдни.
– Накажу, непременно, – согласился Рыбич. – Только вот в чем проблема-то нарисовалась. Заклятье я снял вчера…
– Как снял? – удивился душа, перебивая собеседника. – А чего тогда парень-то в неадеквате? Что-то темнишь ты, голубчик, – и пристально уставился в глаза Рыбичу.
– Снял, это точно. Только часть, не все, – потупился хозяин омута. – Сам сначала не понял, как так вышло. Никогда у меня подобного не было.
– Ну и что же тогда приключилось? – насторожился душа. – Не нравится мне все это, ох как не нравится.
– И мне не нравится, но суть такова, что… – Рыбич замолчал, обдумывая какими словами сказать ему о приговоре Ксандру, почесал затылок, стряхнул невидимый мусор с головы.
– Да не тяни ты, – начиная злиться, подстегнул его душа. – Быстрее говори, а уж там решим, что дальше делать со всем вашим семейством.
– А ты не наезжай, – тоже обозлился Рыбич. – Сам я с ними разберусь, и не твое дело, как наказывать буду, – но увидев нехороший огонек в глазах оппонента и понимая, что ссора с потомком Стрибога обернется для него большими неприятностями, даже страшнее, чем ослушание русалок, взял себя в руки. Он помнил, как тот гонял на озере двухметровые волны и грозился осушить водоем, организовав торнадо. И в том, что Стрибожьич так сделает, Рыбич не сомневался. Поэтому, с трудом погасив свой гнев, продолжил более миролюбиво. – Извини, вспылил. Не будем ссориться, хорошо?
– Не будем, – согласился душа. – Этим делу не поможем, – уселся обратно на траву, вытянув ноги, сорвал длинную травинку и стал ее жевать, но сморщившись, сплюнул. – Горькая, зараза, – поднял голову, рассматривая собеседника. – Выкладывай, Рыбич, не тяни.
– Сейчас расскажу, – повелитель рыб подошел к озеру, зачерпнул рукой воду и ополоснул лицо, повернулся к душе талисмана, у которого уже заканчивалось терпение, и начал говорить. – Заклятье притяжения я могу снимать. С трудом, с огромной тратой энергии, но снимаю. В моих силах это сделать. Хотя и редко, но русалки чудят, так что слова противозаклятья знаю наизусть. Вот и вчера стал делать как обычно. А поцелуй-то на лбу парня все горит и горит. Теперь понимаю, что каким-то образом к нему вернулся старый приворот от прежней русалки, Евлампии. Что-то между этими заклятьями пересеклось и в таком виде замкнуло. А так как кольцо Живы еще у нее, то приворот этот я снять не могу, он сильнее меня.