Сергей продолжал топтаться у входной двери. Каждый раз, когда он собирался поговорить с женой, та обрушивала на него лавину заботы. И решимость сразу таяла. Маялся он уже давно. И дотянул до последнего. Любимая женщина уже была на третьем месяце беременности и требовала свадьбы немедленно, пока пупок не полез на нос. Мать и вовсе всю плешь плешь: брось да брось эту яловую телку, она никогда не родит, какой в ней смысл? А Наташка словно чувствовала, не давала ни малейшего повода разбрехаться.
Двенадцать лет назад, когда они поженились, Наталья была совсем другой – высокомерной красоткой. Он тогда был горд до усрачки, что она выбрала его. И маму не слушал, что характер у невестки скверный. Свекрови с невестками всегда лаются, так уж заведено. Но мама оказалась права. Скверный характер никуда не делся, а от красоты за прошедшие годы ни осталось ни следа. Сейчас он к этой корове с поросячьими глазками и прикасаться брезговал. И не прикасался. Уже очень давно. Он мужчина, любит глазами, как известно. Разве он виноват, что ее так разнесло? Лечение гормональное, видите ли, без этого не обходится. Все поправляются. Да разожралась просто, как свинья, а лечением прикрывается. Чего же ему, теперь до конца жизни с этой коровой маяться? Её даже в люди вывести стыдно. Друзья засмеют.
Вот и сегодня он полчаса сидел в машине, собираясь с духом. А она снова заболтала, запутала.
«Блин. Заткнись уже наконец,» – рявкнул Сергей.
Наташка и правда заткнулась. От неожиданности. Сергей воодушевился: «Короче. Я встретил другую женщину. У нас будет ребенок. Мы с тобой должны развестись.»
Тишина была такой угрожающей, что Серега поежился. Жена смотрела на него в упор, исподлобья, не мигая, будто королевская кобра перед броском.
«Ну ты чего молчишь?» – осторожно открыл рот Сергей.
Вместо ответа Наталья размахнулась и запустила ботинок ему в лицо. У Сергея отлегло от сердца. Ну вот, слава Богу. Сейчас поругаются, поскандалят, потом разведутся, как все нормальные люди. Главное – процесс пошел. Летающие ботинки – это мелочи, проза жизни. «А вещи потом как-нибудь заберу,» – думал Серега, выскакивая в подъезд в одних носках.