– И чем же, позволь узнать?!
– Информацией, вестимо, – Альберт смахнул несуществующую крошку с кончика собственного носа, – тебе ведь интересно, отчего взрываются дороги в «заповеднике». И чьи это кортежи в этот момент по ним едут. И что случается с теми, кто внутри.
Майор посмотрел на своего незваного гостя. Посмотрел тяжело и без доверия.
– Брось, Макар Данилович! – голос агента прозвучал очень серьезно. Сам Альберт подался вперед, демонстрируя, что игра закончилась, – помоги мне! И я потешу твое самолюбие такими подробностями, каких тебе ни в жизнь не добыть.
– Чай будешь? – вместо ответа предложил Просков, поднимаясь из своего эргономичного кресла.
– Почему нет, – Альберт откинулся обратно на спинку стула, понимая, что майору нужно кое-что обдумать. Он готов был дать ему это время. Тем более что, как хорошо помнил Альберт, Макар Данилович Просков думал довольно быстро.
Полицейский подошел к угловому шкафу, попутно размяв пальцами шею. Он открыл дверцу. Внутри пряталась крохотная кухонька, с раковиной, столешницей, минихолодильником под ней, микроволновой плиткой и набором посуды. Над столешницей, прямо из стены выглядывали два аккуратных краника. Возле каждого из них был маленький сенсорный монитор. Майор ткнул несколько раз, устанавливая температуру на 95 градусов. Подождал немного, пока появится соответствующий значок и открыл кран. В подставленный френч-пресс, в который он от души сыпанул чайных листьев, побежала чистая вода, нагретая ровно до девяноста пяти градусов.
– Централизованная система. По всему зданию. Чистит, греет, охлаждает. Французы устанавливали вместе с кондиционерами, – механически пояснил майор.
– Здорово, – искренне одобрил Альберт.
Просков дождался, пока напиток окрасится в насыщенный красно-коричневый цвет. Налил чай в две большие ярко-красные кружки. Одну поставил перед гостем. Достал из шкафа блюдце с конфетами, водрузил на стол. Потом поставил и свою кружку. Опустился обратно в свое кресло. Подул на чай, шумно отхлебнул. Довольно поморщился. Подхватил конфету и забросил в рот. Снова пригубил чай. И снова довольно поморщился.
Альберт очень спокойно наблюдал, поглаживая кончиком пальца ручку своей кружки. Она, естественно, была теплой.
– Соображения мои такие, – пробасил полицейский, – дела идут не очень, когда в Чистом городе что-то взрывается. Дела плохи, когда это что-то взрывается на пути охраняемого автомобиля. И уж совсем херовы, когда этот взрыв интересует Агентство с Брущатой.
Он отхлебнул еще чаю и вызывающе глянул на посетителя, безмолвно призывая его высказать свои возражения, если таковые имелись. Альберт поймал взгляд и тут же состроил гримасу, которая недвусмысленно сообщала, что возражений не было.