Не то что у моего бывшего.
Хорошо, что я уехала.
— Слушай, где-то я его видела, — Кристина ткнула мне телефон под нос. — Это же он, твой Марат?
— Не мой.
Взглянула на фото — Марат, да. В костюме, под ручку с какой-то девушкой.
— Точно, видела, — хмыкнула подруга, и увеличила изображение. — А ничего такой мужик, я бы дала.
— У тебя Вова есть.
— Пфф. Ну этого дурака! Так, а что это за швабра рядом с твоим Маратом? Смотри, страшная какая. Фу просто, — Крис снова придвинула мне свой телефон прямо к глазам, чуть по лицу не заехала.
Таксист на водительском сидении кашлянул. Бедолага, представляю, какие разговоры ему приходится выслушивать.
Я взглянула на блондинку, ухватившую на фото Марата за руку.
— Нормальная вроде. И это не мое дело. Закроем тему.
— Да где нормальная-то? Вобла! Ааа, подожди, тут дата, это до тебя было, — шумно выдохнула подруга, и нервно воскликнула: — Я больше тебя за твою же личную жизнь переживаю!
— Давай будем переживать о моей личной жизни дома, а не в дороге? — предложила я.
Крис дернула плечом, и уткнулась в смартфон.
Дом уже близко. Минуты через три приедем. И именно сейчас я поняла, что начинается самый неприятный день месяца. Для меня, по крайней мере.
Меня начало знобить, мышцы мелко подрагивают. Черт, только не это! Рано же, еще два дня оставалось. Должно быть, от стресса так рано, черт!
— Ты чего трясешься? — пихнула меня Кристина. — Заболела?
— Первый день, — прошептала ей на ухо, чтобы не смущать бедного мужика-таксиста. — Всегда так. Домой приду, обезбола наглотаюсь. Завтра все уже будет хорошо, у меня всегда первый день тяжело протекает. Так, что жить не хочется.
— Везет же мужикам без этих прелестей жизни, да?
Не сказала бы. Может, им в чем-то и везет, но благодаря этим «прелестям» мы можем детей рожать. А они — нет, и этим все сказано.
Вышли из такси, и Крис поднялась со мной.
— Так что с Маратом? Я тут почитала — заряженный мужик, раз уж решилась на такое, то постарайся. Может, станешь Аликой Соколовской! — Крис скинула туфли, и прошла за мной в спальню. — Залетишь, пузо ему под нос, и колечко на палец наденет.
— На аборт потащит, — поправила я. — Никакой любви, дорогая. И никакого колечка.
— Может, влюбится? Ты постарайся, красивая же.
Крис, кажется, искренне обижается за меня и за мое «несчастливое» будущее матери-одиночки. А я именно этого бы и хотела — родить ребеночка, и воспитывать его без оглядки ни на кого.
Отец маму любил, но счастлива она с ним не была.
Я к Мише хорошо относилась, но мне с ним не то, что счастливо, мне с ним даже спокойно не было.