Влаги слишком много. Марату должно быть неприятно, но он продолжает откровенно ласкать меня, вылизывает складочки, бьет языком клитор. И иногда, когда я начинаю сжиматься и дрожать от подступающего экстаза, он останавливается. Будто специально.
— Марат, — прохныкала я, пытаясь вдавиться в его лицо, чтобы он сделал что-то, позволил потушить этот пожар, прекратил мучить.
— Что? — он подул на разгоряченное лоно, и остро лизнул кончиком языка клитор. — Скажи это.
— Пожалуйста!
— Не так. Скажи, — прошептал, прикусив нижние губки. — Скажи, чего ты хочешь. Ну же, Алика!
— Я хочу кончить, — простонала я, сдавшись.
Марат только этого и ждал. Пальцами сжал клитор, а языком скользнул внутрь меня. И я закричала.
Я не узнаю свой голос, абсолютно не могу сдержаться. Это словно не я вскрикиваю от поглощающего меня цунами, не я насаживаюсь на лицо Марата, боясь, что он остановится.
Все мое тело сковывает судорогами, и, чувствуя быстрые, жадные, всасывающие ласки Марата, я ярко кончаю. В каждой клеточке моего тела — восторг и пламя. Наверное, счастливее я еще никогда не была.
Я даже не заметила, что Марат снова перевернул меня на спину, успел раздеться, и навис надо мной уже полностью обнаженный. Губы его блестят, взгляд бешеный, а дыхание такое же сбившееся, как и у меня самой.
— Когда я говорил про всю ночь, я не врал, — рыкнул он, устроившись между моих раскинутых ног.
И резко толкнулся в меня. Сразу, и на всю длину.
Глава 23
Мне влажно и жарко. Щеки алеют, воздуха мучительно не хватает, и я делаю единственно возможное — дышу им. Маратом. Чувствую, как он двигается во мне — твердый, возбужденный. И как я сжимаюсь вокруг его члена, не желая выпускать.
С ума схожу. Колотит всю от переизбытка эмоций.
— Еще раз вздумаешь сбежать — убью, — тихо рыкнул Марат, и скользнул языком в мой рот.
Стеснение мое улетучилось, я ответила ему так жадно, что саму себя не узнала. У губ Марата мой вкус. И движения его языка во рту такие же настойчивые, подавляющие, как и несколько минут назад. Когда он ласкал меня гораздо ниже.
Я всхлипнула, вспомнив, и обняла Марата за шею. К себе притянула еще сильнее, чтобы даже не вздумал прекращать то, что он делает.
Это так остро — чувствовать его в себе.
Приподнимаю бедра, трусь об него, продлевая наше соприкосновение. Насаживаюсь на распирающий меня член. Он долбится, бьет бедрами все сильнее и быстрее. Влажные шлепки наполняют все пространство, как и хриплое дыхание в коротких перерывах между поцелуями.
И стоны.
И тихие скрипы матраса под нами… все это и составляет сейчас мой мир.