К тому же, новость о моём своеволии касательно розог стремительно разнеслась по школе. Когда я наконец-то закончила с историей и мирознанием и отправилась преподавать у старших классов, выяснила, что дети уже обо всем слышали и ждут, пока я повторю такой же фокус и перед ними. А когда я таки сделала это - потому что в приюте не должно быть места физическим наказаниям! - то, кажется, привлекла к себе нежеланное внимание коллег.
Познакомиться с ними мне удалось только за обедом. Я пришла позднее всех, хотя детей отправила со звонком, и почувствовала на себе огромное количество крайне неодобрительных, сердитых взглядов. Если честно, при таком повышенном внимании к моей персоне садиться за стол не хотелось совершенно, но не оставаться же мне голодной!
Вот только под наблюдением кусок в горло не лез. Я ждала обвинений от коллег, но, к моему огромному удивлению, натолкнулась только на вежливые отстраненные улыбки. Вот только первая же попытка поговорить с кем-нибудь закончилась провалом. Меня игнорировали. Не открыто, конечно же, но старались уходить от любого прямого вопроса и делали вид, будто не понимают, о чем я вообще говорю. Розги? Какие розги?
Ах, это остались со старых времен, но их уже давно никто не использует.
Запуганные дети? Ну, мало ли, что они могут придумать.
Выбросила? Вот и отлично, что выбросила. Давно пора было избавиться от этого пережитка прошлого. Конечно, никто не поднимает на детей руку, это ведь запрещено!
Что ж, я могла быть уверена только в одном: пока я здесь и не теряю бдительность, детям ничего не угрожает. Но стоит только перестать внимательно наблюдать за происходящим, как обязательно продолжатся всякие ужасы.
Я надеялась, что со временем вопрос удастся решить, так сказать, на системном уровне. По крайней мере, верила, что Луиджи не оставит это дело вот так, на произвол судьбы. Он ведь обещал, что поможет обязательно, защитит бедных детишек!
Поддерживаемая этими мыслями, я кое-как пережила и обед, и последующее собрание. Леди Чеккини таким сладким тоном напомнила о том, что по отношению к детям возбраняется применять физические наказания, что мне даже стало не по себе. После этого совещания на меня стали смотреть ещё более криво. Не то чтобы я мечтала о дружбе с местным преподавательским составом, но надеялась, что по крайней мере смогу с кем-то поладить.
Теперь на это не было шансов, каждый прознал о том, что я - ставленница Светлого Лорда и прибыла сюда не просто так.
Что ж, Луиджи был прав, чтобы разузнать дополнительную информацию, действовать придется более тонко.