Сир Блау и пятеро детей. Девочка с флейтой и трое сыновей, один прямой наследник и двое от наложниц. Малыш на руках у женщины, четвертый мальчик.
Булочка Мэй-Мэй сияла и…улыбалась, глядя прямо ему в глаза. Коста почти слышал серебристые переливы смеха. Светляк сверху порхнул в сторону – преломились тени и лицо сира разделилось на две неравные половины – с одной стороны Высший, с другой – что-то звериное. Тени менялись, звериная часть в лице главы семьи становилась то больше, то меньше, но всегда оставалась часть – человеческого. Девочка – совершенно чиста, как и младшие дети.
Коста замер, разглядывая – глядя прямо в глаза сира Блау на портрете – чтобы это ни было, господин держал это под полным контролем, гордо приподняв подбородок и уверенно расправив плечи – Глава. Истинный Глава рода.
В отличие от… Коста осторожно перевел взгляд левее – на руку сира Блау, покровительственно лежащую на плече старшего сына... стоящей рядом с отцом – твари.
Он моргнул – на него смотрел темноглазый высокомерный мальчишка – Аксель Праймус, моргнул ещё раз – тварь, ещё раз – мальчишка, тварь, мальчишка-тварь, тварь… и ничего людского не осталось в лице наследника.
Коста закрыл глаза и потряс головой – суть многогранна и может меняться, может он не увидел с первого раза, может…
Тварь.
Он был готов поклясться – глаза наследника полыхнули желтым. На черно-белой картине. И… захотелось склонить голову и скулить от страха, так же, как в подземельях.
Коста быстро накинул покрывало обратно на доску и выдохнул.
Как это? Тварь сожрала первого сына? Что случилось – он не знал, но картину нужно уничтожить! Если это “проявленная суть” их… убьют. Картину нужно порвать! Сжечь! И сделать это может только Мастер, у него не хватит сил даже дотронуться!
– Мастер! Мастер! – Коста сбежал вниз, запнувшись на ступеньках и пролетел треть лестницы кубарем, вывалился в коридор первого яруса. – М-м-мастер!!!
Наставник Хо спал.
Прямо на стуле, откинувшись назад в неудобной позе – голова свесилась на бок, руки соскользнули вниз. Спал и – храпел. С присвистом. Пустая бутыль валялась под столом.
Коста потратил пять мгновений, пытаясь растолкать старика, но только добился того, что тот рухнул на пол, свернулся калачиком и снова сладко захрапел, подложив ладонь под щеку.
– Да что же это такое, Великий!!
Коста пнул бутылку и притащил сверху плед. Укрыл как мог и подбросил дров в очаг на ночь, чтоб не замерз. Потом поднялся, построил баррикаду перед дверью спальни из стульев и ширм – если наставник проснется и пойдет, он обязательно услышит, и скажет мастеру, что такое показывать нельзя – ни в коем случае!