Мэйрилин знала своих девчонок как никто другой. Они росли вместе. Оллин и Эйвис ее первые друзья в этом мире, да и если так подумать, ее первые близкие люди в обоих жизнях. И Мэй прекрасно понимала, что ее порой наивная, честная, озорная, нетерпеливая и иногда не в меру трусливая сестренка будет отвергать эти чувства, не решиться сделать шаг навстречу, говорить о своей симпатии, о своей любви.
Но как бы подруге не хотелось помочь обрести двум счастье двум заблудшим в своих эмоциях душам, делать этого не стоило. Только они сами могут решить свои проблемы. И если не получится, значит так тому и быть, на все воля богов.
Но то, что случится в империи дальше уж точно в руках людей, но никак не святых и небожителей.
— И тогда принцесса станет отличной ступенькой для императрицы и первого принца Ригара. Значит, вероятнее всего, скоро наложница Неллая сделает ответный ход. Что кажется странным, так это тот факт, что вдовствующая императрица поддержала Кариту в становлении регентом. Является ли это провозглашением ее поддержки главной ветви семьи? — делилась своими соображениями Мэйрилин, вспоминая высказывания ее величества Сарулы относительно места женщины.
«…должна сидеть дома и заботиться о домашнем очаге…» — вроде бы так говорила пожилая мадам на чаепитии на охоте.
Эдер замер, у него закрадывались нехорошие предчувствия. Он, в отличии от своей собеседницы, родившейся и выросшей в другой стране, был с детства вхож во дворец и был знаком со всеми членами правящего рода Сантар. Он был партнером для игр принцев, и много всего произошло на его глазах. И вдовствующая императрица, согласно его воспоминаниям, никогда не вставала на сторону единственной внучки. Казалось, что для нее важны были только принцы. Это была дискриминация по половому признаку, Сарула знала, что женщине не суждено стать будущим правителем ником образом.
— Возможно, ее величество сделала это, чтобы обеспечить спокойную передачу власти Ригару. С помощью сестры и матери первый принц легко сможет занять престол. Если они все объединят усилия и смогут противодействовать главной наложнице и ее сыновьям, то волнений, связанных с приходом новой власти, удастся избежать, — предположил Эдер.
Мэй откинулась на спинку кресла, меняя позу и расслабляя напряженные мышцы плеч. С доводами маркиза Энвер вполне можно было бы согласиться. Но Мэйрилин чувствовала в этом подвох. Вдовствующая императрица, эта старая хитрая прожжённая опытом лиса не стала бы действовать опрометчиво, и не в ее вкусе поступаться своими принципами.