— Домой? — негромко спросил водитель. — Или ещё куда прикажете завернуть?
Старушка милостиво кивнула.
— Поезжай прямо домой, Томас. Поздно…
Автомобиль еле слышно зашуршал шинами по направлению к Королевскому дворцу.
— К чёрному ходу, пожалуйста, — уточнила старушка.
Дворец светился и был виден в ночи издали, как рождественская елка. Вовсю шла подготовка к традиционному новогоднему балу и последующему за ним праздничному ужину. Несмотря на то, что бал устраивался королевской семьёй лишь для самых близких друзей и родственников, гостей насчитывалось несколько сотен. Ну, если учесть, что только правнуков у Королевы имелось около пятидесяти — это было совсем неудивительно. Приглашённые слетались на бал со всех концов света.
В дверях швейцар с почтительным поклоном принял из рук старушки её простенькое пальтишко. Ни эмоции не отразилось на его вышколенном лице — он уже много лет знал о привычке Её Величества инкогнито раздавать детворе игрушки перед Новым годом. И, даже если он и находил это несколько странным, то предпочитал держать свое мнение при себе.
— Вернулась, мама?.. — по лестнице ей навстречу спускался обожаемый Эдди, он же — Король Эдвард. Так получилось, что он был её единственным сыном после четырёх старших дочек. — Ну, наконец-то. Я уже волновался…
— О чём, милый? — она ласково подала ему обе руки.
— Поздно уже, снегопад. Что это за прихоть, в самом деле… Каждый год ты уезжаешь раздавать своих кукол. Вполне можно было бы отправить корзину с посыльным, — ответил он, заботливо взглядываясь в её лицо. Она в который раз с грустью отметила, что он уже немолод. Её малыш, её ребенок, её некогда златокудрый мальчик с пухлыми щёчками и нежно-розовыми крошечными пяточками — сам уже практически старик, лицо в благородных морщинах, а волосы абсолютно седые. Кто бы знал, как это больно, господи, — видеть, как стареют твои собственные дети…
— Считай это вздорным старухиным капризом, милый. Хочется раздать свои поделки именно тем детишкам, которые действительно будут с ними играть и любить их. Наверное, я просто сама в своё время недополучила игрушек… Да у меня вообще не было детства, если подумать, — вздохнула она.
— Это я понимаю, но… Если тебя узнают?
— Вряд ли, — горько усмехнулась она. — Люди обращают внимание на мелочи, но невнимательны к главному, видят лишь то, что на поверхности. Поверь мне, я точно знаю, что говорю. Простая смена одежды — и уже никто не узнает тебя в лицо… Ладно, пойду к себе, переоденусь, — она сменила тему разговора. — Все уже в сборе?
— Да, все в большой зале. Я как раз туда направлялся.