— Что случилось? — испугался я. Она пожала плечами.
— А я знаю? Все бегают, орут, суетятся… Я ничего не понимаю, а ты дрыхнешь, как слон! Мне страшно…
И в самом деле, я услышал взволнованные голоса в вагоне. Я приподнялся, опираясь на локоть, и осмотрелся. Судя по черноте за окном, ещё не рассвело. Поезд стоял. Я достал мобильник и вгзлянул на время — почти пять часов утра.
Мимо нас по проходу пробежало двое взбудораженных браминов, а затем, с той же скоростью — в обратном направлении, только уже в сопровождении полицейского. Похоже, дело запахло жареным…
— Что происходит, брат? — окликнул я по-английски молодого индийца, который ночью уронил свою одежду с верхней полки и ругался при этом.
— О, вы не в курсе? У нас человек выбросился из поезда! — пояснил он охотно, радуясь тому, что нашлись свежие уши. — Сразу насмерть…
— Кто же это? — ахнула Катюха. Парень махнул рукой в противоположный конец вагона:
— Один из тех брахманов. Ну, может помните — такой высокий, лысый…
Он ещё не успел договорить имени этого самоубийцы, как мы с Катюхой переглянулись, моментальным внутренним чутьём догадавшись, о ком идёт речь.
— …Бадрипрасад Сомаяджи! — выпалил индиец. Не сговариваясь, мы с Катюхой одновременно подняли глаза к верхней полке, на которой спала Мадху — она была пуста.
— Только один человек выбросился? — быстро спросила подруга. Собеседник вытаращил на неё глаза.
— А что, вам мало?
— Да нет, это я так… — она махнула рукой и стрельнула в меня выразительным взглядом.
— Вы не видели, случаем, куда подевалась наша соседка сверху? — осторожно спросил я парнишу.
— Ну вот ещё, откуда? — отозвался тот. — Я спал, а потом поезд остановился, все завопили и засуетились — не до того было, чтобы отслеживать количество пассажиров. Тут такие дела страшные творятся…
— А откуда сведения, что этот брахман выбросился из поезда сам, а не… — Катюха осторожно подбирала слова., — а не кто-то столкнул его?
— Так свидетели были, — охотно пояснил он. — Двое мужчин задержались возле умывальника в тамбуре, разговаривали. И тут вдруг из вагона вылетает этот самый Сомаяджи, бледнющий, абсолютно неадекватный, подбегает к двери и сигает вниз на полном ходу. Ну, эти ребята и дёрнули сразу же стоп-кран… Да только поздно уже было.
Из-за суматохи с полицией и самоубийством поезд отправился только полтора часа спустя. Мы с Катюхой всерьез обеспокоились тем, что можем опоздать: в десять часов утра из Ченная отходил наш паром до Андаманских островов. К тому же, Мадху так и не появилась, что усиливало наше беспокойство. Ей ведь тоже надо было ехать до Ченная, так почему же она сошла раньше?