Шишли-мышли (Монакова) - страница 88

— Заявление об уходе по собственному желанию.

Брови шефа взлетели вверх. Он уставился на меня с искренним недоумением.

— Но почему?

— По личным обстоятельствам, — коротко отозвался я. Шеф некоторое время задумчиво изучал моё лицо, а затем наконец выдавил:

— Может быть, вы просто устали и вам нужно отдохнуть? Хотите в отпуск?

— Хочу, — согласился я, — но уволиться всё равно тоже хочу, несмотря ни на что. Сначала уволюсь, а уж потом отдохну!

— Вы, вероятно, подыскали себе другое место? — шеф изо всех сил скрипел извилинами, пытаясь найти логическое объяснение моему поступку.

— Нет, не подыскал, — честно признался я.

— В таком случае, вы делаете большую глупость, и мне вас искренне жаль, — криво усмехнулся шеф. Я не обиделся.

— А мне — вас.


Выйдя из офиса, я глубоко вздохнул. Впереди была вся жизнь, и только от меня зависело, какой она для меня станет.

— Извините… — раздался рядом со мной тонкий голосок. Я повернулся и увидел девушку под сиреневым зонтиком, в которой тут же признал вчерашнюю несостоявшуюся невесту. Именно её мой старичок отговорил от замужества с неким Сашей.

— Я так боялась, что не встречу вас, — девушка взволнованно улыбалась. — Я ведь так толком и не поблагодарила вашего дедушку, ведь вы его внук, верно?

— Ну… в некотором роде, — отозвался я растерянно.

— Скажите, как я могу с ним повидаться?

— Боюсь, это невозможно. Он, э-э-э… уехал вчера вечером. Насовсем.

— Какая досада! — девушка тряхнула своими длинными волосами цвета гречишного мёда. — Этот человек перевернул всю мою жизнь, и я так хотела выразить ему свою признательность… Я впервые чувствую себя такой лёгкой и свободной, понимаете? И всё благодаря ему…

Ещё бы я не понимал.

— Скажите мне, кто он? Как он умудряется так тонко чувствовать людей, их проблемы? Кем он работает, или может быть, работал раньше — ведь он сейчас на пенсии? — продолжала между тем допытываться девушка. Но я скорее бы умер, чем сказал ей правду.

— Понимаете, мой дед, он, это самое… он психолог. Работает с людьми, помогает им разобраться в себе, — вдохновенно соврал я. Её лицо осветилось счастьем.

— Я так и подумала! Иначе и быть не могло. Он в самом деле помог мне понять, кто я такая и чего хочу от жизни!

Я рассматривал её прелестное личико, любовался зелёными глазами и длиннющими ресницами, и неожиданно для самого себя спросил:

— Как вас зовут?

— Лиля, — с готовностью отозвалась она, — а вас?

— А меня Антон. Лиля, не хотите… — я осёкся и с ходу перестроился на «ты». — Не хочешь ли ты поехать со мной в Венецию?

МАМА

— Ну, пока, — сказала Оля и дежурно прикоснулась губами к морщинистой щеке. Почему-то в аэропорту было особенно заметно, как мать постарела. Возможно, потому, что Оля наблюдала за ней словно со стороны, чужими глазами.