Девочка обычно спала уже на половине истории, а мать плакала над ее кроваткой из-за воспоминаний о самой первой и нежной любви, что так быстро кончилась…
Мать Крис была не той, кому можно было доверить ребенка. Ее абсолютная доброта, давала Крис вседозволенность, и та в свое детство уже выпивала, курила и даже покуривала травку. Она была словно копией своего отца. И однажды ее мать не выдержала, и крикнула Крис:
– Как можно быть такой же как твой отец! Для меня позорно быть матерью такой девочки!
И после этих слов, Крис повторила историю с пожаром, но уже в своем доме. Она сбежала в лес, и жила там, пока мать Лео ее не встретила.
Вождь подошел к ним, и встав пред ними на колено, сказал:
– Я сочувствую вам, дети… Я понимаю вашу боль… Лео, я и сам потерял отца на войне, а затем погибла моя мать…
Наше племя проиграет эту войну… Либо мы уйдем в ту деревню, либо белолицые сотрут нас с лица земли.
Дети, готовы ли вы пойти со мной?
Крис задумалась о перспективе нового жилья, и не долго думая согласилась. Лео же вообще не мог думать. Он просто последовал вслед за Беном и Крис, забравшейся к нему на шею, и кричавшей:
– Да здравствует новый папочка!
Вождя мучали сомнения. Он бросал своё племя. Несмотря на это его гибель была неминуема, и не набравшись храбрости, что всегда была в его коричнево-оранжевом сердце. Вождь не сообщил своему народу о том, что сбежать в деревню было единственным шансом выжить. И было очевидно что война проиграна. У врага было оружие, полчища войск, а у Бена лишь дети до их мамы.
И он просто ушел с детьми. Долгий путь по тропе до деревни казался Лео бессмысленным как и вся жизнь. И поникшие вождь и мальчик, спустя два часа дошли до своего нового, пусть ещё и не построенного дома.
Пока те скитались по деревне, все племя ужас содогагал. И вот уж враг их на пороге. Стоит близ леса на краю деревни. Сотни белых людей в того же цвета одеяниях, и того же цвета огнестрельным оружием заявились на очистку. В последнем выжившем племени остались лишь женщины да дети. Они могли защищаться лишь палками и камнями. Обноски из лоскутов звериной кожи не спасали от пуль врага.
Вот началась резня, и полетела кровь и пыль. Все здание были сожжены, а жители убиты. И кровь не одного из белолицых не была пролита в тот день. Лишь Бен и Лео, дитя племя Боа, остались на свету поживать, но теперь уже никакого племени не было… Им оставалось лишь поживать последние деньки в вечных мучениях. Бена мучала жгучая совесть, за то что он покинул свой народ. Бросил его. А Лео впредь молчит да бродит, с поникшей головой от утраты матери родной.