Ко мне на тех встречах относились с умилением, когда я говорила по-немецки.
И с лёгким смущением разглядывали мои рисунки, которые Арман щедро всем показывал, пока я сгорала со стыда. И бесполезно было протестовать, он заявил, что ими гордится. А ещё они его заводят.
Вот только заводило его всё.
И да, мы бродили по украшенным к Рождеству улочкам. Покупали сувениры и разные ненужные, но красивых вещи. Ели в ресторанчиках. Бывали на встречах и в гостях. Но при каждом удобном и не очень случае занимались сексом. Возвращались в гостиницу. Снова занимались сексом. Спали в обнимку. И снова занимались сексом. Говорили, спорили, ругались. И мирились тоже сексом.
– Не переживай, моя девочка, – перешла на ласковый тон мать. – Я тебя с радостью от него избавлю.
– Мама, что ты такое говоришь! – возмутилась я.
– Знаю, знаю, тебе никто, кроме него не нужен. Но это ты ему ври, а не мне. Уж не знаю, как он так ловко заставил тебя выйти замуж. Но я этим займусь, когда ты вернёшься.
Я дёрнулась, когда моей ноги коснулись пальцы, и выронила телефон.
– Арман! – возмутилась я, но он его уже поднял.
– У-у-у, – протянула мать, когда я снова прижала телефон к уху. – Ну, всё удаляюсь. Привет фиктивному мужу. Пока!
– Дай угадаю: госпожа адвокат? – обняв сзади, отобрал он телефон и развязал мой халат.
Я кинула. Послушно позволила тонкой ткани упасть на пол.
– Чего-нибудь хочешь? – он поцеловал меня в плечо.
– А что можно? – обречённо спросила я.
– Тебе – всё, ведь ты моя жена, – его губы коснулись шеи. – Но правильный ответ: меня. А знаешь, чего хочу я? – загадочно зашептал он.
– Судя по всему, чего-то неприличного.
– Угу, – кивнул он и только что не облизнулся. А потом уложил меня на кровать. – Поласкай себя. А я подрочу.
Положил руку на возбуждённый член.
А мне казалось, что я перестала его стесняться. Но удовлетворять себя при нём… это было уже слишком.
– Нет, я не буду, – попыталась я подняться.
– Конечно, будешь, – мягко, но настойчиво опрокинул он меня снова. – Обещаю, тебе понравится. Иди сюда, – он наклонился и, подняв мою руку, облизал средний палец. Согнул в коленях, раздвинул ноги и положил между них мою руку. – Вот так.
Хотелось плакать. Хотелось провалиться сквозь землю. Но это последний раз – пообещала себе я.
– Можно, я буду смотреть на тебя?
– Конечно, – положил он мне под голову подушку. – Вот сюда, – дал мне облизать член. И встал надо мной, растирая влагу по головке. – Давай, давай! Догоняй!
Оказалось, самое сложное было себя уговорить и начать, а потом пальцы уже принялись скользить сами. Вниз, к складочкам, вверх, увлажняя клитор. Вниз – вверх. А потом и это перестали – так всё стало мокро и склизко, что даже хотелось продолжать.