— Лесечка, ты преувеличиваешь, но мне всё равно до невозможного приятно, — убрала на место расчёску, антибликовые матовые салфетки и помаду. — Вторая песня закончилась, сейчас наш номер с барной стойкой. Кстати, тебе не кажется, что вживую она поёт отвратительно? Голос постоянно срывается.
— Я думала, кроме меня этот ужас никто не замечает. Надо потом Анатолию пожаловаться, — у Леси в кармане завибрировал телефон. — Ты смотри, только о нём заговорили, а он тут как тут.
Администратор целиком погрузилась в рабочий разговор с хозяином нашего клуба, а мне не осталось ничего, кроме как махнуть на прощание и одними губами произнести: «Я пошла».
Чем в итоге закончилось это самое: «Я пошла», не поддаётся никакому описанию. Всё вроде бы шло по намеченному плану. Когда наша приглашённая гостья завершила очередную песню, мы с Алёной и Аней уже возвышались над центральной барной стойкой (всего их в помещении три), энергично двигаясь, ожидая, пока на нас переведут лучи света, и начнётся долгожданный, ранее оговоренный трек.
И вот, уже звучат последние аккорды, которые через пару секунд сменятся новым, произвольным мотивом, и мы с девчонками синхронно шагаем на финальный энергичный выход. И тут по закону подлости что-то не заладилось. Столько раз репетировали, и всё насмарку. Потому что нога моя неожиданно подкосилась оттого, что попала в какую-то трещину. Благодаря высоким каблукам поймать равновесие сразу же мне не удалось. Поэтому под тяжестью собственного веса, не успев подходящим образом сгруппироваться, я и рухнула вниз, прямо на твёрдый пол, параллельно задев кого-то руками. Позорище. Старшая, называется.
Всё было бы ничего, если бы я так навернулась на сцене. Встала бы и продолжила танцевать дальше. Но, скатившись кубарём с барной стойки, которую сама ненамного-то и переросла, я почувствовала вспышку резкой боли в копчике, на фоне которой ноющее ощущение в ноге показалось сладким мёдом. В глазах на секунду смешавшиеся краски вдруг сменились белым фоном, но потом вновь вернулись на свои места.
Ко мне сразу же кто-то подбежал, музыка продолжает греметь. Кажется, это руки Олега (каждый раз морщусь про себя, проговаривая имя тёзки моего мужа), нашего бармена. Видимо, он сиганул, перелетев через барную стойку, за мной, пытаясь аккуратно поднять горе-танцовщицу на ноги. Рядом мгновенно оказалась Леся, крича прямо в лицо:
— Ты как?
А как я могу быть? Фигово. БОльший удар нанесён не физическому состоянию, а моральному. Упасть во время выступления! Кошмар и ужас! Как потом Толе в глаза смотреть? Чёртовы каблуки!