Я брела по краю высоченной скалы, потому что земли внизу не наблюдалось. Лишь огромная черная пропасть. Ветер мягко обвивал мою кожу, превращая ее в гусиную. Я шла вперед, но, когда ко мне пришло осознание того, что понятия не имею для чего это делаю – я застопорилась.
– Александра, – послышался тонкий женский голосочек справа.
Я пыталась обернуться, что давалось мне с огромным трудом.
– Ал, – зазвучал голос снова, но уже с более низким тембром.
Этот звук казался таким знакомым и родным, что вопреки всему я повернула голову.
Женщина с мужчиной, кричащие меня по имени, стояли всего в нескольких метрах.
Дыхание сбилось. Воздух вовсе перестал насыщать мои легкие. Зрачки расширились, как у кошки, а сами глаза стали непроизвольно наполняться соленой водой.
Я подняла взгляд от каменистой почвы, ног людей, их туловища, к их лицам.
– Мам? – дрогнув, промолвила я, заметив ее первой. – Пап? – слезы уже катились по моим щекам, застилая вид родителей.
– Александра, будь осторожнее, – мама нежно улыбалась, обхватив себя руками.
Я хотела броситься им навстречу, в их крепкие и самые желанные объятия! Но вместо того, чтобы ступить на поляну, земля подо мной поехала, голова закружилась, и я подкосилась.
Чувство падения было не минующим. И я падала так долго, словно до асфальта был не мой метр семьдесят, а несколько сотен.
Мне посчастливилось посмотреть под собой, и я осознала, что падаю в ту самую густую пустоту. Только на этот раз она искрилась желто-оранжевым пламенем, которое с каждой секундой становилось все жарче. Опаснее. Смертельнее.
Нет!
Я судорожно замахала руками, желая остановить такую бессмысленную смерть. Но огонь затягивал меня в пучину своей жгучей агонии.
– Нет! – крикнула я, подскакивая на месте.
Пожирающее пламя все еще окружало меня, но это было не в бездне под скалой. Я лежала на коричневом кожаном диване.
Запыхавшись, резко проведя рукой, мне удалось заставить огонь потухнуть. Подтянувшись на руках, я стала осматривать местность.
Здание, больше походившее на замок, было обставлено множеством картин, антикварных скульптур, которые выглядели старше тысячи лет, с накрытой белыми простынями мебелью и несколькими десятками бра. Лишь ободранные стены с обоями указывали на долгий век дома. С комнаты, в которой я лежала было несколько выходов: лестница на второй этаж, прихожая с высокими потолками и дверью в коридор, и скорее всего кухня. По сути, я находилась в центральном помещении.