– Ей угрожали: те, кому должен Нестеров, теперь преследуют твою семью, требуя возврата долга.
– Какой ужас… – она обняла меня, прижалась всем телом, уткнувшись в шею.
«Сама! По собственной воле!» – понимаю, не время думать об этом, но так приятно. Внутренне ликую от маленькой победы, это первый шаг на пути к завоеванию доверия.
– Не переживай, – я зарылся пальцами и носом в её волосы, – в моём доме они в безопасности. Вадим позаботится о них, ни в чём нуждаться не будут.
– Хочу поговорить… – голос Милены задрожал от слёз, – с мамой…
Если бы я принимал решение, то не спешил бы звонить, помня, как та женщина защищала ублюдка-мужа, наплевав в тот момент на родную дочь, местонахождение которой никак не волновало. Я бы проучил её, заставил ещё понервничать – а что, вполне справедливо. Но поскольку обещал моей девочке учитывать все пожелания, не могу поступить иначе – своё слово надо держать.
– Хорошо. Сейчас поговоришь?
– Да…
Глава 26. У правды две стороны.
Милена
Позвонив Вадиму, Андрей ещё раз обсудил с ним сложившуюся ситуацию, причём по «громкой связи» и в моём присутствии. Надо отметить: для меня это много значит, как минимум – он честен со мной, ничего не скрывает, а всё, что уже озвучил – правда, и нет повода не доверять ему, хотя бы в этом.
«И так тяжело даётся происходящее…».
Казалось бы, нахожусь в безопасности, далеко от гущи развернувшихся событий, но спокойнее не становится. Не могу не думать о своих близких, которые тоже переживают не лучшие времена. В особенности – волнует маленькая сестрёнка, пятилетняя Марьяна не должна пострадать от «игр» взрослых.
Что же касается мамы, то… Я переосмыслила некоторые моменты. Несмотря на все слова, сказанные в отношении меня ранее, зла на неё не держу, она заблуждалась и не осознавала, что говорит и делает. Как метко выразился Андрей: «когда речь идёт о любимом мужчине, то женщины нередко становятся «слепыми», не хотят видеть очевидного…» – полностью согласна с ним.
«Только за какие такие заслуги отчим заслужил любовь моей матери?» – хотя, если вспомнить, каким обходительным он всегда был, то, видимо, есть за что…
Мне этого не понять.
Но логичный вывод напрашивает сам собой: Тимофей Ильич запудрил ей мозги, не без собственной выгоды. Да и маму несложно было добиться в то время. После смерти отца она находилась в затяжной депрессии, устала от безденежья и прочих трудностей, опять же – растить ребёнка одной не просто, когда помочь некому. А тут появился мужчина: окружил заботой и вниманием, решил все проблемы, плюс красивые ухаживания, букетно-конфетный период – от чего вновь почувствовала себя женщиной, расцвела... Наверное, для неё он был «царь и бог».