— И ты спала…
— Вместе мы…
— Да выключи ты свою балалайку! — рявкнул Спиридонов, садясь в постели. Его джинсы, которые по прежнему были на нем, заставили расслабиться.
— Так, — стараясь не сверкать труселями, постановила я, — сейчас я в душ, а ты мне все потом расскажешь!
В ванной я схватила зубную щетку и вылетела в кухню поставить чайник. Пока насыпала корм Ириске, пока зависла возле окна, пробуждая память, Вася, в лучших традициях партизанов, окулировал душ. Я чистила зубы, стоя в коридоре и притопывая ногой. Через минут пятнадцать дверь открылась и посвежевший мужик окинул меня задумчивым взглядом.
— Ну? — нетерпеливо спросила, вытаскивая щетку изо рта.
— Мы попили кофе, — он шагнул навстречу, — потом съездили в ресторан, потом гуляли в парке, потом пошли в бар. Около полуночи я предложил тебя отвезти. Ты снова предложила кофе, но его у тебя не оказалось. Я заварил чай.
— И дальше? — я холодея от ужаса и стыда представляла картины как мы… Как он… Господи, это ж Вася! Вася Спиридонов!
— И ничего дальше… — мужчина подхватил одну полу рубашки и потянул на себя. Я, как кролик перед удавом наблюдала за расстёгиванием пуговиц. Когда мужчина добрался до груди, я вздрогнула и попыталась отодвинуться, но ловкие пальцы быстро подцепили последний бастион моей добропорядочности. Вася стянул с моих плеч свою рубашку, оставив меня в одном белье и накинул на себя. — Что, даже чаем не угостишь?
— Мы вчера с тобой кофе выпили, боюсь представить, что будет после чая.
***
Я вертела кусочек масла на ноже над чашкой чая. Позавтракать дома так и не удалось. И Вася не причина моего голодного существования. Он как раз-таки быстро ретировался по-английски, хлопнув дверью, а ещё с полчаса обтекала: восстанавливала картину событий. Вот все, что после бара было стерлось. Хотелось верить в благородство Спиридонова, что мы не зашли далеко. Да и куда зайти, это ж Василий, северный олень, непризнанный поэт и друг бывшего мужа.
Я покачала головой. Дверь в маленькую кухоньку на втором этаже офиса чуть не слетела с петель. От грохота я уронила масло в чай, принялась вылавливать сливочный шмат.
— Алисонька, деточка! — пророкотал мой начальник. — Ты уже здесь…
Он плюхнулся на диванчик возле меня и утёр лоб платком. Что примечательно, был он в состоянии весьма нервном и взбудораженном.
— Что же не сказала, что знакома с этим гениальным писателем? — он укоризненно разглядывал меня, потом отобрал чашку с чаем и отпил. Сморщился. — Это такая глупость скрывать такие знакомства…
— Какие? — подозрительно уточнила я.