Водитель у подъезда тепло поприветствовал нашу нагруженную пакетами с игрушками и сменной одеждой компанию, охрана на въезде в поселок помахала довольному Андрею, а Люба с Сашей, вышедшие из дома, чтобы встретить детей, окружили их таким восторженным вниманием, что детвора мигом забыла про меня и умчалась по несомненно важным делам.
— Не волнуйтесь, Луна, все будет хорошо. — Люба заметила беспокойный взгляд, которым я проводила сорванцов и поспешила успокоить. — Никто не обидит их, даже если захочет. Саша не позволит, она у нас заводила всей компании.
— Андрей ещё не гуляет один, всегда со мной или в садике с группой, — пояснила я свою тревогу, а Люба тепло и очень понимающе улыбнулась.
— С ним все будет в порядке, обещаю вам. Работайте спокойно и звоните в любое время, я всегда на связи.
— Я бы на твоём месте доверился Любе. Через ее руки прошло столько детей, что я со счету сбился. — Из дома неожиданно появился Артем, одетый в идеально сидящий на нем офисный костюм, подошёл к нам, мимоходом чмокнул меня в щеку и открыл заднюю дверь машины, на которой мы с детьми приехали. — Подбросишь меня до работы? Мой водитель отпросился до вечера.
Я растерянно кивнула. Неужели Артем думает, что я могу отказать ему воспользоваться собственной машиной?
Да, блин, будь честна хотя бы перед собой! Не в машине дело и не из-за его невинной просьбы тебя накрыла растерянность. Из-за чего? Да из-за того, что тридцать минут придется сидеть с ним рядом, дышать одним воздухом, чувствовать свежий аромат его одеколона, кожей ощущать взгляды и реагировать волной мурашек на каждое его движение. Гадать — дотронется или нет? Бояться этого и одновременно страстно хотеть. И мучится остатками совести, вспоминать Пашу, годы брака, детей. Внутренне казнить себя и тут же оправдывать, и метаться, метаться, метаться…
Артем молчит и смотрит. Долго и пытливо, что-то для себя проясняя и решая.
— Ты знаешь, — наконец говорит он и вздыхает, а я слышу в его выдохе сожаление и облегчение.
— Знаю, — подтверждаю, и на сердце сразу становится легче.
Неужели так и работает невидимая истинная связь, про которую он мне столько рассказывал? Ее не пощупать и никаким прибором не измерить, но… я начинаю говорить, а Артем уже знает, что именно я пытаюсь до него донести. Он открывает рот, а я продолжаю за него фразу.
— Как ты узнала? Неужели сам признался? — Артем говорит спокойно, но его взгляд темнеет, между бровями появляется складка. — Надеюсь, ты не ездила искать его?
— Вот ещё, — фыркаю, и Артем опять успокаивается. — Бросить детей одних и бежать непонятно куда? Все гораздо проще, — верчу телефоном в воздухе. — Всегда считала излишнюю открытость и социальные сети злом.