— А здесь можно подождать? — Лена, неосознанно взяла Артема за руку и оглянулась на кушетку. — Мы просто тихо посидим.
От ее "мы" волк Артема взвыл дурным счастливым голосом, и, когда врач отказал Лене и посоветовал ехать домой и отдыхать, Артем предложил подождать в своей машине. Он видел, как Лена не хочет уходить из больницы, в чьих недрах спрятали ее сына, а готовность, с которой Лена согласилась подождать утра в его автомобиле подтвердила — он все делает правильно.
****
Лена
— Мам… Мам, ну можно? Мааамм!
Умоляющие глаза сына просто вывернули душу, и я беззвучно застонала от отчаяния. Ну как под этим шрековским взглядом устоять больному сердцу, ещё не отошедшему от ночного шока? Правильно, никак.
— Ладно уж, идите.
Хитрая мордашка расплылась в довольной улыбке, и вполне здоровый на вид Андрей, чье недавнее недомогание выдавали лишь темные круги под глазами, бодро поскакал к двери известного заведения фаст-фуда. Следом за ним спокойно оправился невозмутимый предатель Артем, невзначай предложивший перекусить нездоровыми бургерами и картошкой, а я осталась дожидаться их в машине. Господи, хоть бы они там врача не встретили или, ещё хуже — знакомых.
Ладно врач, — пожурит и напомнит про лёгкую пищу и щадящий режим, а как объясняться, например, с соседями? Так и вижу их удивлённые лица и многозначительные переглядывания, а про то, что начнется на следующий день и думать не хочу.
Все десять минут, пока парни отоваривались бургерами, я нервно вертела головой по сторонам, всматривалась в лица прохожих и отслеживала каждого входящего-выходящего из заведения общепита.
Ага, вот и они. Нет, всё-таки зря я разрешила Андрею купить этот жирно-жареный кошмар. Ему удовольствие на пять минут, а мне переживай весь день, присматривайся да прислушивайся, — как бы опять не поплохело, теперь уже с животом.
И Артем хорош, в кавычках, конечно же. Хотя что с него взять — детей-то у нашего гендира нет своих, только любимая племяшка, о которой он много рассказывал сегодня ночью, пытаясь отвлечь меня от тяжелых мыслей о сыне.
Да… Кому скажи, во врунишки запишут. Или сразу в любовницы Бесстужеву. Шутка ли — провести вместе вечер и ночь. А то, что ночь эта прошла под окнами больницы, уже можно не уточнять. Эти детали никто в расчет брать не будет.
Кстати, о совместной ночи. Это было… странно. И, не побоюсь громкого заявления, — жизненно необходимо мне. Хоть я, как совестливый человек, периодически и предлагала ему отправиться домой и отдохнуть перед новым рабочим днём, но на самом деле не представляла, как останусь в темноте один на один со своими мыслями и страхами.