Внезапный удар шипастого хвоста пришёлся на мою левую руку, легко выбив лук, и не сломав саму руку только потому, что острые шипы скользнули по наручу сделанному из нескольких слоёв крепкой кожи.
И всё же, мою руку обожгло резкой болью, и чтобы не закричать я прикусил нижнюю губу. «Если и не справлюсь с ней, то крайней мере как можно больше покалечу!» — пронеслось в голове пока правая рука шустро выхватила кинжал и резанула им по морде Матки.
Бросив взгляд на разрез, оставленный танто, я с ужасом осознал, что с кинжалом, против такой сильный твари особо не попрёшь. «Сейчас меня начнут жрать живьём!» — содрогнулся я всем своим существом.
— Держись Ромка! — услышал мамин крик, но смотреть по сторонам было некогда.
Откуда-то из-за спины прилетело несколько стрел, и воткнулось в башку Матки, разозлив её ещё больше, и она атаковала меня снова. Защищая от укуса живот, мне ничего не оставалось, как подставить несчастную левую руку под зубы твари.
От страха, что ей удастся её откусить, всё тело покрылось ледяным потом, но лучше часть руки чем, выпущенные наружу кишки. И всё же я полагался на кожаную броню, мысленно ругая себя всеми матерными словами, ведь говорила же мать:
Одевай наручи на обе руки, и не простые, а укреплённые пластинами из лёгкой современной стали! — но я же вечно спорю, как баран, делая всё по своему.
Челюсти Матки сомкнулись на моём наручнике, с каждой секундой сжимая руку всё сильнее, и сквозь прорезанные дыры потекла кровь. Пересилив боль, и не обращай внимания на слезы, выступившие на глазах, я заорал, и воткнул кинжал в голову мерзкой твари, метясь в глаза, но промахнулся, из-за хлынувших потоком слёз.
Дёрнув башкой, она попыталась оторвать мне руку, но вместо этого отшвырнула в сторону, словно тряпичную куклу. От яркой вспышки новой боли, кажется, я ненадолго потерял сознание, а открыв глаза, увидел, что валяюсь на земле, а Матка переключилась на мою семью.
Мама размахивала катаной, закрыв меня своим телом и не подпуская тварь доделать начатую работу, по моему поеданию. Лорд тоже не стоял на месте, а с разбегу вгрызся в её здоровую лапу. Младший брат, укрывшись за раздолбаной машиной, вёл обстрел из арбалета, и только я мешком валялся и не принимал в этом «веселье» непосредственного участия.
Перекушенная лапа перестала служить твари, рухнув на живот и потеряв подвижность, она дико заверещала, и ударом хвоста смела пса прочь от себя. Острые шипы легко пробили шкуру и Лорд, взвизгнув, рухнул на землю недалеко от меня, а из полученных ран обильно полилась кровь.