— До Церкви дошли слухи, что вчера здесь, в этом грязном зале, язычники провели обряд поклонения богу вина. Их ввел мерзкий ублюдок, использующий свою нечестивую магию для совращения невинных граждан. — Голос Первосвященника обволакивал зал, полностью заглушив музыку.
— Все язычники, а также места языческих поклонений ДОЛЖНЫ быть уничтожены. Лишь огонь способен очистить место, где они напивались, подобно не ведающим разума свиньям, дабы умаслить своего еретического бога.
Первосвященник взмахнул рукой и его сопровождающие достали из-за пояса дубины, которые тут же вспыхнули огнем, словно факелы.
— Грид, сын Жадобы. Покаешься ли ты? — Священник возложил длань на вспотевший лоб хозяина таверны.
— Ваше преосвященство… с-слухи лгут! В моей таверне никогда не было язычников, клянусь покойной матушкой!
— Возможно, тогда кто же тот провокатор, организатор, что скупил всё вино и не просто раздал, но насильственно вливал в добрых граждан богомерзкой магией? Назови его имя, сын мой.
— На-нагибатор! Но он герой, его на-на-нахождение в городе… позволил комендант-паладин лично, сам. — Без тени сомнений сдал меня Грид.
— Церковь… поговорит с этим «героем», обстоятельно. Но ты, Грид, соучастник в его действиях против Церкви.
— В действиях? Я ничего не делал!
— Ты помог ему уничтожить запасы вина. Вина, что необходимо для церковных причастий. Признаешь ли ты свою вину?
— Я не знал, не ведал, меня обманули! — Тавернщик затрясся в руках боевых монахов.
— Ах, сын мой, я понимаю. Жадность. Жадность затмила твои глаза и очернила душу…
— Да, да! Простите меня!
— Но Церковь милостива, тебе повезло. Груз с твоей души очень легко снять… Надо способствовать укреплению Церкви, чтобы заслужить спасение. Надо… — Первосвященник склонился и что-то шепнул на ухо обвиняемому.
— Но… но… так много… — залепетал Грид.
— Новый храм вполне можно построить и на руинах твоей грязной таверны. — Презрительно бросил Священник.
— Комендант не позволит… — Попытался возразить хозяин таверны, но Монахи тут же, без команды, прижали его к полу.
— Осторожнее. Выбирай сторону правильно, Георгу не так долго осталось командовать этим городом. Даю тебе два дня. Хорошенько подумай, что ответишь. — прошипел Первосвященник сквозь зубы, дал знак сопровождающим и направился к выходу.
Боевые монахи отпустили тавернщика и подобострастно отворили дверь для его Высокопреосвященства. Грид дождался, пока они отойдут подальше и лишь тогда, неуклюже поднялся. Таверна постепенно начала оживать, за столами вспыхнули обсуждения, смешиваясь в неразличимый гул.