Натали пожала плечами, включив компьютер.
— С каких это пор быть талантливым финансистом — преступление?
— Ты могла бы помочь узнать. Ты же на короткой ноге с Андерсенами, — тихо попросил Ройс.
— Я не буду этого делать. Это не моя работа. К тому же, Элизабет Андерсен — моя подруга. Я работаю в ФБР на условиях, что дела не пересекаются с моей семьей и личной жизнью. Вы ведете расследования сколько угодно и как угодно, но против родных я не пойду, даже если меня посадят за это, — это была одна из договоренностей, по которым она приняла предложение Айзенберга, хотя изначально Ройс и Бонаци звали ее к себе в отделы. Она не хотела иметь ничего общего с расследованиями внутри их элитного мира.
Ройс недовольно поджал губы. Впрочем, то, что он проявлял хоть какие-то эмоции уже казалось чем-то необычным. Этот тип холоден как рыба, а от его взгляда даже у нее мурашки по спине пробегали. В свое время он служил на Ближнем Востоке, много чего повидал. До этого работал в антитеррористическом подразделении, но ближе к тридцати пяти с головой ушел в борьбу с мафией. И теперь считал свое дело важнее всех остальных.
Может он и прав, ведь не будь долбаной мафиозной организации, меньше бы похищали людей. Особенно несчастных женщин и девочек для нелегального бизнеса.
— Ну хотя бы с Ноулзом встреться, — последняя попытка Ройса вызвала у нее раздражение.
— Не-а. Ройс, у меня полно работы.
Натали на секунду представила, как она звонит Джону Ноулзу и просит выпить с ней кофе. А заодно интересуется, не отмывает ли он деньги мафии. Класс.
— Руководитель Айзенберга подал в отставку, меня повысили и я буду управлять несколькими отделами, — сообщил Ройс.
— Поздравляю! — искренне сказала Натали. Ройс и правда всего себя отдавал делу и заслуживал повышения, как никто другой. — Теперь Айзенберг будет выходить за помощью к тебе, а не наоборот.
— Спасибо.
О боже, что это? Ройс улыбался. Солнце выглянуло из-за туч и резко осветило его лицо, словно длань Господня спустилась с небес. И надо отдать должное, улыбка ему шла, превратив сурового, повидавшего жизнь, сорокалетнего мужчину в молодого и симпатичного парня.
— Правда, личная жизнь теперь точно уйдет на второй план, — вздохнул он, присев на край ее стола. Он задумчиво смотрел в окно, покачивая ногой, и грустил. Кто бы мог подумать, что этот холодный и черствый сухарь имел сентиментальные чувства и мечтал о любви. — Ай к черту, долбаная весна скоро кончится.
Натали чуть живот не надорвала от смеха, сползая под стол, получив прищуренный взгляд Ройса — настолько не вязалась натура агента с его романтичным настроем. Убивать, стрелять, скручивать преступников в узел — благо позволяла его физическая подготовка, — это да. Ожидание настоящей любви в глазах человека, повидавшего, пожалуй, всю черноту и грязь этого мира, казалось плохой и нелепой шуткой.