Протест вспыхнул у меня в груди, но тут же погас. Так будет лучше, ни к чему нам с Настей больше видеться. А детей, если захочется, могу навещать в первой половине дня, пока она у Вени.
– Невесту – на свидание пригласить, – продолжал батя. – В субботу. Своди её в ресторан, в кино, на танцы или куда там молодёжь сейчас ходит…
– Ладно.
Мне, собственно, всё равно. И Мотя даже не самая худшая компания. Жениться на ней я, конечно, по-прежнему не намерен (странно это, по-моему, – думать о женитбе на одной, когда любишь другую), но дружить можем, пока я универ не закончу.
– Что с учёбой у тебя? – как раз вспомнил отец.
– Я запустил процесс, добываю лекции, буду хвосты сдавать…
– Давай-давай, не задерживай. Чай, не поскупятся на трояки-то Мелехину…
А я хочу учить, и желательно хорошо, а лучше отлично. Но это моё дело.
– И на работу, – шлифанул батя свой супер-список.
– Куда?
– Известно куда, на помойку. Савельев же тебе сказал…
– На помойку не пойду, – буркнул я.
– А я сказал – пойдёшь!
– Лучше озеленителем!
– Чего?!
– Говорю, лучше ящики с рассадой таскать, чем это.
– Много ты понимаешь! Ну ладно, потом поговорим. Когда хвосты сдашь.
Настя
На следующий день Ярослав не явился на свои исправительные работы. Не пришёл и контролирующий его на входе чиновник. Это значит – всё? Он больше не придёт? Папа простил его и освободил от повинности?
Горло и грудь сдавило, словно на них лёг тяжелый камень. Ну вот всё и позади, несколько быстрее, чем я думала, но вполне ожидаемо. Я ведь знала, что однажды ему наскучит, и он просто выбросит меня из своей жизни… Признавать, что я выгнала его оттуда сама, было уж совсем невыносимо. Да и я ведь не выгоняла! Господи, он же сам прекрасно знает, как я к нему отношусь! Как мне были очевидны его намерения, так и ему – мои чувства. Шило в мешке не утаишь. Я просто хотела отдышаться и подумать хоть немного остывшей головой. Рядом с Ярославом она горит и ничего не соображает, хочется только поддаться на уговоры и отдать ему… всё… что он хочет. Я ещё никогда в жизни так сильно не влюблялась, и это пугало меня до дрожи.
Первый день я поминутно начинала плакать, хотя и сдерживала слёзы, а уже дома разревелась по всей форме. Девчонки, обнаружив меня с безобразно распухшим лицом, принялись сразу утешать, даже не особо расспрашивая. Точнее, вопросы-то они задавали, но вот ответов не требовали.
– Насть, он что, тебя бросил? Вот, гад! Все мужики одинаковые! А ты наплюй! Он тебе не нужен, ясно? Вот щас приведём тебя в порядок, накрасим и пойдём гулять! У нас и парни хорошие знакомые есть – пригласим их, сделаем селфи и выложим в соцсети! Пусть там локти кусает, видя, кого потерял! Ты же у нас красотка, Настён! Не куксись!