– Смотри не утони, – неуклюже бросаю я вслед, когда Горский делает шаг.
И хочу прикусить язык. Что за бред я несу?
Очень надеюсь, что он не услышал – уши-то спрятаны под шапкой. Но быстро убеждаюсь в обратном.
– Хоть не прокляла, пожелав хорошего заплыва.
Никита распихивает какие-то пакетики в ноги, прямо под костюм, я отхожу дальше, но все еще наблюдаю.
– Что это? – спрашиваю у Иры.
– Кормежка. Гели энергетические всякие. Десять километров плыть – это не шутки.
А для меня – так вообще из области фантастики.
Спустя четыре круга сумасшедшей гонки я все еще не могу поверить, что люди на такое способны – плыть два часа кряду. Я-то вообще с трудом на воде держусь.
– Это ты еще марафон не видела! – восклицает Пустовая в ответ на мое искреннее недоумение. – Двадцать пять километров – вот настоящее испытание.
Слушаю ее и наблюдаю, как пловцы сбавляют скорость у понтона, дергают с удочек стаканы и на плаву заливают в себя смеси.
– На двадцати пяти могут и банан съесть.
– Да ладно! – удивляюсь я, а фантазия рисует забавную картинку.
Стараюсь держаться за спинами, не высовываться, пока подсматриваю за Горским. Хотя это даже смешно – ему точно не до меня. Уже двое сошли с дистанции, просто не доплыли. Остальные идут плотно, но Никита уверенно сохраняет позицию в тройке.
К концу седьмого круга меня начинает откровенно трясти.
– Да выиграет твой Никита, не переживай, – неожиданно подобравшись с тыла, говорит Ира.
Я вздрагиваю, резко вдыхаю и задерживаю воздух, но от гонки не отрываюсь.
– Он отстает, – произношу на выдохе, пока Горский завершает круг четвертым по счету. – И мне нет до него никакого дела.
Ира щелкает меня по носу, я возмущенно оборачиваюсь к ней и тру лицо.
– У этого красавца два сердца. Щас перейдет на второе, гляди!
– Куда?
Они далеко от берега. Уже ничего не видно – только точки в воде, похожие на рябь.
Я кусаю костяшки пальцев, а Ира хохочет в полный голос. Из-за нее не слышу комментатора, а он только что тройку лидеров назвал. Не замечаю, как начинаю выкрикивать следом за Пустовой что-то непонятное – вроде «да» и «вперед». Никогда не замечала за собой спортивного интереса, но сейчас заряжаюсь атмосферой.
– Спортсмены проходят последний поворотный буй, – объявляет комментатор.
Не вижу издалека, не разберу кто где, пока пловцы не приближаются к финишной прямой – или к створу, как умничают в толпе. Взгляд цепляется за желтую шапочку, что резво набирает темп, вклинивается между призерами, а затем и вовсе уходит в отрыв.
– О, турборежим включил, – смеется Ира.
– Никита! Это Никита! – только прокричав это, я осознаю, что творю, и закрываю ладонями рот.