Я краснею, щеки горят.
– Не лучшие мои соревнования, – он просто констатирует факт и щелкает на какой-то музыкальный канал.
Я думала, он только спорт смотрит.
– Почему ты здесь? – выдаю с порога.
– Я здесь живу. – Никита пожимает плечами, усевшись на ручку дивана.
– Нет, я… – сильно теряюсь, он сбивает с мыслей. – В общем, я могу погулять, наверное. К ночи с комнатой обещали закончить, так что… Там только потолки остались.
– Да ты с ног валишься.
Ну зачем опять в лоб?
– Твоя невеста приезжала, – отбиваю в ответ.
Произнеся, с трудом не кривлюсь. Но зато так она становится реальнее. Я будто ставлю ее между нами. Вспоминаю, что, даже если смотреть на Горского не запрещено, то думать о нем в том русле, куда плывут мысли…
– Знаю, – спокойно произносит.
И все?
– Надеюсь, я не доставила проблем.
Смотрю на него во все глаза. Борюсь с шумными волнами внутри. Потому что против воли и разумных доводов рада его видеть.
– Я ожидал встретить… Волка? Кажется.
Улыбаюсь неожиданно.
– Были такие мысли, но я не решилась.
– Ты можешь привезти его, здесь хорошая площадка для тренировок рядом.
Я тону будто. Он предлагает привезти Волка. Я тону в умилении и искренней благодарности. С трудом сдерживаю порыв, чтобы…
А что, если?
Да нет.
Ужас, я спорю сама с собой.
Ну а если только попробовать? Я ведь не знаю, как выглядят чувства, я совсем профан в этом. Просто с ним все не так, как с другими. Как ни с кем прежде. И даже огненная надпись «нельзя» сейчас горит слишком тускло.
С трудом соображаю, что, так и не сняв ботинки, подхожу к Горскому ближе и ближе. Он наблюдает, его правая бровь чуть шевелится – Никита удивлен. Он убирает волосы назад и бросает полотенце на столик.
Это мой шанс. Делаю два последних шага быстрее, встаю на носочки и прижимаюсь к нему губами.
Не ожидала, что айсберг окажется таким теплым.
Рада
Это был импульс, сумасшествие – поцеловать Никиту в губы. Ну, для начала хотя бы дотянуться до него. Поэтому сейчас я стою, замерев, и не двигаюсь. Горский не отвечает мне, не помогает, но и не отталкивает с криками-воплями. А я боюсь отступить на шаг. Боюсь увидеть, как он смотрит на меня. Боюсь сгореть от стыда. Не могу открыть глаза, не хочу. Очень страшно.
Я уговариваю себя, подбадриваю. Когда этот абсурд все-таки затягивается, собираюсь с силами и отскакиваю на метр.
– Извини, – бросаю не ему, а куда-то в пол.
Я не смотрю по сторонам, уношу ноги, бегу по лестнице наверх. Закрываюсь в комнате, сажусь на пол и сразу ухом к щелке прижимаюсь. Прислушиваюсь к каждому шороху, к собственному дыханию.