– Почему мне не позвонила? – обращаюсь я к Раде. – Просил же себя беречь.
Майя отвлекается на очередной звонок, снова спорит с кем-то, но в нашу сторону косится. Рада молча смотрит, поджав губы.
– Как ты? – выдаю не сдержавшись.
Она сейчас кажется растерянной и совсем маленькой. А у меня ни цветов, ни печенья с собой.
– Все хорошо.
– Незаметно.
– Да брось, просто рука, – отмахивается та.
– Рад, – высокая подружка возникает между нами будто из-под земли, – слушай, я такси тебе вызову, мой сходит с ума.
– Нет, что ты, не нужно, – бормочет девчонка, а я про себя отмечаю, какие яркие при дневном свете у нее глаза.
Цвета моря.
– Я отвезу, – вмешиваюсь в бессмысленный спор.
Обе оборачиваются и смотрят на меня: Рада со смущением – щеки заливаются краской, а вторая с подозрением.
– А вы вообще кто такой?
– Никита, – отвечаю спокойно, мне нравится, как она защищает девчонку. – Друг.
– Что-то не встречала я среди друзей Рады никакого Никиты.
– Май, перестань, – шипит на нее подбитый птенец, – мы недавно познакомились.
– Я бы о таком знакомстве тебе сразу рассказала!
Улыбаюсь в отличие от Рады.
Ее подруга подгоняет нас на лестнице, потому что спешит, и у главного входа убегает в другую сторону. Я веду Раду к машине, помогаю забраться. Девчонка молчит, прячет глаза. Я не отхожу, касаюсь подбородка и аккуратно поворачиваю лицом.
– Болит?
Уверен, болит, ссадины неглубокие, но явно неприятные, а она терпит, мотает головой. Провожу пальцами по гладкой скуле, одергиваю руку. Какого черта не жалеет себя, не пойму! Та сжимается, будто ударю ее, взгляд серьезный.
Я сажусь за руль, включаю подогрев сидений и не трогаю минут десять, чтобы она привыкла и перестала дергаться.
– Ты как умудрилась? Коня решила на скаку остановить?
Рада едва заметно улыбается.
– Ага, наверное. Никит, я почти поймала его.
– Кого?
– Того, кто против вас все эти козни строит, но он ушел. Волк старался, но, когда я под машину попала, ко мне побежал. Отпустил.
– Правильно сделал. Это не твоя война.
Я сильнее сжимаю руки. Куда она лезет вообще?
– Кажется, жених Майи бьет ее, – снова заговаривает девчонка, не проходит и пары минут, – ты видел синяк на лице? Она замазала сильно, но я все равно заметила. Он всю ночь звонил, пока она была со мной. Я боюсь за нее.
Рада думает о подруге, когда сама сидит рядом с переломом и разбитым лицом.
– Не мог бы ты попросить Диму присмотреть за ними?
– Дима – тупой валенок, – повторяю ее слова.
– Просто попроси его не надевать те яркие кроссовки, – пытается шутить, но я не поддерживаю.
Останавливаюсь в уже знакомом дворе. Ей не место здесь.