Старик посмотрел на макушку сына, улыбнулся уголком рта и тут же принял строгое выражение.
— Не смей так кланяться другим! — проворчал он, но Соджун услышал в этом не заботу, а лишь удовольствие старого интригана. Мужчина, сжав кулаки, скрипнул с досады зубами.
Он выпрямился и посмотрел родителю в глаза.
— Я согласен жениться на той девушке, — сказал сын и замолчал.
Старик выждал немного, но продолжения так и не последовало.
— Видимо, ты чего-то хочешь взамен, — пробормотал он, разливая вино по чашкам.
Соджун вновь поклонился.
«Какой послушный»,— хмыкнул довольно про себя политик.
— Через три дня я уеду вместе с начальником магистрата Син Мёном на подавление восстания в провинции Чолла, когда вернусь, не знаю, — начал Соджун, взвешивая каждое слово, — поэтому свадьбу придется отложить.
Старик отпил глоток из своей чашки и кивнул.
— Но я договорился о встрече на завтра, — напомнил он.
— Я познакомлюсь с невестой по возвращении. Если я не вернусь, то для нее лучше будет, если брачный договор не состоится. Так она сможет еще принять предложение о браке.
— В твоих словах есть смысл, — хмыкнул отец.
Соджун выдохнул про себя.
— Я женюсь, как только условимся о свадьбе, но…, — капитан запнулся и не сводил глаз с родителя. Тот молчал и никак не помогал ему. — Но я прошу вас принять Елень и детей.
Старик поставил чашку и выпрямился.
— В качестве кого? Твоей наложницей она не…
— В качестве рабов. Не продавайте их, не ссылайте. Они могут работать, но только чтоб…
— Слишком много условий! — перебил старик. — Они моя собственность!
— Они моя собственность! — припечатал Соджун, удивляясь и пугаясь собственной наглости.
Отец вытаращил на него глаза, уже открыл, было, рот, чтоб прикрикнуть, но сын не позволил.
— Вы забыли? Это моя награда от его высочества принца Суяна. Награда за ту ночь. Или вы хотите ее оспорить?
Старик захлопнул рот и отвернулся. Сказать что-то в противовес он не мог. Принц Суян при нем подарил этих четверых Соджуну. Претендовать на подарок от венценосной особы было бесчестно. Тем более, когда это — награда твоего сына.
— Отец, — позвал Соджун.
Тот перевел взгляд на него. Соджун пытался прочесть мысли старика, бороздившие морщинистое чело, но он никогда не мог понять своего отца. Старик с досады покачивался над столиком. Капитан молчал, сгорая от нетерпения.
— Кто я, чтобы спорить с его светлостью принцем Суяном? — наконец проговорил политик. А потом он так посмотрел на своего сына, что у того мир качнулся перед глазами. — Я даю тебе слово: эти четверо не покинут нашего дома, но ты поклянешься мне, что она никогда не будет твоей наложницей. Если ты нарушишь данное слово, клянусь Небом, эта ведьма умрет. И поверь мне, в тот миг она сама будет звать смерть. Уж я постараюсь.