– Значит, между мной и садом ты выбираешь сад?
– Несомненно.
– Но как же ты будешь жить без меня? Кто о тебе позаботится?
– Я жил без тебя двадцать пять лет, а без пруда в саду – ни одного дня.
***
– Зачем ты убиваешь москитов? Они же тоже живые души.
Перед Эсмейлом стоял Дэва, а вокруг него был ореол из роящихся москитов.
– Я… Простите… Они… кусаются… – Эсмейл растерялся, но вовремя опомнился и всё-таки совершил простирание.
– Москиты – это воины, которые почитали меня и погибли в боях во имя меня. У них было много грехов, но они были преданы мне. Несмотря на их заслуги, я не могу сразу даровать им благоприятное рождение, они должны отработать свою карму. Поэтому они пока воплотились в насекомых и по привычке проливают кровь людей. Те москиты, которых убили люди, родятся в следующий раз людьми, которые снова будут убивать. А я этого не хочу.
– Простите, Дэва, я больше никогда не убью ни одного москита, и детям своим накажу, если они у меня когда-нибудь будут.
– Так тому и быть. И спасибо тебе, что спас гусениц. Мне нравится, что у тебя доброе сердце. Шелкопряды – это крестьяне, которые почитали меня в прошлой жизни. Они тоже натворили много глупостей, но усердно молились мне и совершали подношения. За это я тоже хочу даровать им хорошую жизнь, но и им придётся отработать свои грехи в телах мерзких гусениц. Они усердно трудились в прошлой, человеческой жизни – и продолжают трудиться, став насекомыми.
Когда они рождаются гусеницами, они три дня едят листья тутовника, чтобы вырасти. Если им будет нечего есть – они умрут, и будут рождаться снова и снова жалкими существами, пока не искупят свои грехи. Если гусеницам удастся насытиться всласть, следующие три дня они плетут кокон. За это время они совершают сотни тысяч поклонов мне, наматывая тонкую нить вокруг себя. Затем они три недели молятся в своей келье в коконе, чтобы я дал им крылья улететь к новому перерождению и счастливой жизни. Когда они становятся бабочками, то прогрызают кокон и вылетают из него. И у них остаётся лишь три дня, чтобы найти себе пару и завести потомство, отложив яйца. За эти последние три дня они даже не принимают пищу, потому что у них нет рта, а есть только зубы, чтобы прогрызть кокон. Они только мечутся, движимые инстинктом размножения. Так себе жизнь… А затем они умирают, оставив после себя мириады голодного потомства.
За такую короткую жизнь они не успевают нагрешить, да и собственной воли у них теперь нет. И я забираю их в прекрасные земли ближе к себе. Так что спасибо, что дал моим подопечным отработать свой урок.