Такое положение дел, скорее всего, раздражало многих членов группы, но именно Ровный оказался неумолим. Может быть, было и еще что-то, чего я не знала. В общем, Сережа взял да и ушел. Это был стресс. Стресс для всех нас. Ибо Серега совершенно сумасшедший басист. Его игра давала особенный драйв. Ни с чем не сравнимый драйв. Недаром, что он «Ровный». Это такое… как бы объяснить… «Колесо», которое катится ровно, красиво, но по совершенно безумным трассам, виражам, серпантину. И удобно, и комфортно, но адреналин зашкаливает.
Кстати, вот это вот недовольство музыкантов тем, что лидер-вокалистка выделяется на общем фоне, меня преследовало потом всю жизнь. В музыкальной среде я столкнулась с ревностью мужчин-музыкантов ко мне не как к женщине, а как к личности. Это и удивляло меня, и пугало, и печалило, и я вовсе не знала, что с этим делать. Мужское самолюбие – неведомая, непостижимая для меня тема.
Ну, суть да дело, а искать нового басиста не просто. Ровный ушел, и, может быть, его львиная сущность где-то глубоко в подсознании ожидала того, что мы его все-таки уговорим вернуться. И ежли бы да кабы я рулила проектом, возможно, так и сделала бы! Но Пронин начал поиски. Вскоре в наш проект пришел Дмитрий Рыбалов. Красавец!
Дима поразил уже тем, что пришел с нотной тетрадочкой, делал пометки в песнях, которые он предварительно «снял», выписав аккуратненько все басовые партии. Чудеса, но недавно я нашла эту самую потертую от времени тетрадь на своем волшебном чердаке. Видимо, Диме она больше не нужна, раз оказалась странным образом вместе с мамиными нотами, состоящими из дарственных рукописных нот великих русских композиторов: Шостаковича, Таривердиева, Шнитке.
Так вот, Дима подошел к нашему коллективу с уважением. Никто прежде нотами песни наши не записывал. Играл Дима шикарно. Выглядел под стать игре своей. Единогласно Дмитрий Рыбалов был принят в «Magic Pump».
Группа находилась на взлете. Про нас писали в модных журналах, приглашали на радио и даже на телевидение. Ведь представлять Россию на международном джазовом фестивале в Монтре и завоевать там всеобщую любовь искушенной публики – это почетно.
Концертов было море. Репетиций тоже. Меня только смущала несменяемость репертуара. Хотелось сделать новых песен, но в связи с тем, что в коллектив только что влился новый бас-гитарист, приходилось отчеканивать старые песни до нового блеска. Ведь прежний «ровный» драйв сменился другим, «рыбаловским» драйвом. Он был не хуже, но отличался. В рок-музыке «бас» и «барабан» играют очень важную роль, отвечающую именно за «драйв». Вероятно, потому, что эти звуки резонируют, по моему мнению, с чакрами Свадхистана, Манипура и Анахата. И если бас идеально совпадает с барабаном, а энергия, исходящая от них, та самая, которая задумана «Создателем», то публика, несомненно, впадет в транс. Ритм-секция! Что уж тут долго рассуждать. Музыканты и физико-математики меня поймут.