– Давай, Варюха, копай глубже, точно говорю, моторы там! Ха-ха! Кролы… ха-ха-ха… – громко кричал Яткер.
В сарае что-то хрустнуло. Наружу полетел обломок черенка и штык лопаты.
– Чтоб тя! – выругалась старуха.
– Да ты копай, рой, Варюха, ха-ха-ха! – не унимался дед, катаясь по земле от хохота.
– Копаю, милый, уж до водицы докопалась, – старуха выдернула из поленницы сучковатое березовое бревнышко, направилась к мужу. – Копаю, батюшка, помощничек ядреный , – она занесла полено над мужем… И опустила аккурат на лоб.
– Ы-э-х! – выдохнул старик, его смех прервался.
– Убила? – старуха упала на колени, стянула с головы платок и припала к груди деда.
–Точно убила – не дышит! – растерянно прошептала она.
– Милый ты мой! Зашибла я тебя! – всхлипывая, стала причитать баба Варя.
Толпа за оградой притихла.
– В чем дело? Что тут интересного? – раздался волевой голос из-за толпы.
– Да тут человека убили, – уронил кто-то из толпы.
– Посторонись, пропусти милицию! – невозмутимо ответил тот же голос.
Толпа расступилась. Здоровенный детина, лет тридцати пяти в выцветших трико с отвисшими коленками, в галошах на босу ногу, в застиранной майке неопределенного цвета, ступил в огород.
– В чем дело, я спрашиваю, – участковый поправил форменную фуражку, единственное доказательство его принадлежности к «органам».
– Тут я, Лев, сюда иди! Скорее! Я мово… – баба Варя запнулась, отрывая зареванное раскрасневшееся лицо от груди мужа. Участковый двинулся ей навстречу. Баба Варя поднялась с колен.
– Даже не знаю, как случилось… – она обернулась к Яткеру и обомлела: старика рядом уже не было.
– Где жертва? – спросил, приблизившись, участковый.
– Я – жертва! – с обидой закусывая губу, проскулила баба Варя.
– Где убитый?
– Вон, симулянт! – старуха указала рукой на колышащиеся ветки кустарника. – Утек, зараза!
Участковый пожал широкими плечами, лениво повернулся, двинулся к калитке.
– Чо столпились, рты пораззявили? – грубо сказал он собравшимся. – Расходимся! – и с долей сарказма добавил, оборачиваясь к бабке.
– Эй, жертва, слышь, форму верни!..
***
Прятали деда Яткера всем селом: по чердакам, подвалам. Пока старуха обыскивала одних, его хоронили их соседи.
– Мово непутевого не видали?– с порога спросила баба Варя.
– Чем же он тебе непутевый? – вопросом ответила вдовствующая Кузьминична. – Справный вроде бы был мужик. Или, может после полена повредилось что?
Баба Варя молча заглядывала под кровати и в шкафы.
– Добро он нам сделал, слышь, Варюха, большое добро! – встрял в разговор маленький старичок, сосед.
В дверях толпились зеваки.