– Обернись! – скомандовала голова с кресла. Бегемот неожиданно проворно для такого толстяка крутнулся на месте и толкнул Шутника пузом. От удара тот кубарем полетел через всю комнату прямо к чернеющему провалу коридора. Но едва он достиг порога, путь преградила невидимая, словно резиновая стена. Комната не желала выпускать добычу. Шутник проворно вскочил на ноги. Туша бегемота шагала к нему, широко расставляя толстые ноги. Пленник снова увернулся, без труда ускользнув влево.
– К стене прижимай! – посоветовала голова. Шутник обернулся и посмотрел на нее укоризненно:
– Не подсказывай! Так не честно! – хотел сказать он. Но слова не шли с языка. И тогда Шутник в сердцах отвесил звонкий щелчок по большому серому носу.
– Ой! – произнесла голова, оторопев от неожиданности. Шутник меж тем уже перемещался к окну, прижимаясь спиной к стене и не спуская глаз с толстой туши. Обиженный бегемот подкатился к креслу и установил голову на плечи.
– Ах, ты драться? – угрожающе просопел он. – Ну, давай драться!
Огромный зверь двинулся к Ночному Шутнику, и тот понял, что бегемот настроен до предела серьезно. Но, стоя у окна, человек не двигался с места и смотрел из-под черного капюшона толстовки прямо в глаза рассерженному сопернику. Когда их разделало лишь три шага, Шутник протянул руку и ухватил серебристую рукоять Меча Молний. Легкий ток пробежал по его руке, а затем и по всему телу. Клинок радостно полыхнул огнем, внутри него что-то негромко пророкотало, словно отзвуки далекой грозы.
Шутник потянул оружие на себя, и Меч Молний легко покинул свое ложе, где он покоился долгие века. Новый владелец Меча рассек клинком воздух и упер острие в грудь наступавшего врага.
Бегемот замер. В уголках его глаз показались слезинки. Но замешательство было секундным. Пухлой лапой он резко отстранил клинок в сторону и кинулся к Шутнику. Он сдавил его так крепко, что хрустнули кости.
– Конец! – пронеслось в голове под капюшоном толстовки. А бегемот, меж тем, орал во все горло:
– Наконец-то! Свершилось! Ну где ж ты бродил столько веков, укуси тебя Друид?!
Потом вдруг бегемот засуетился, закудахтал и отстранился. Он неловко опустился на одно колено перед Ночным Шутником и сказал, не пряча улыбки:
– Простите, сэр Рыцарь Молний! Я, конечно, малость подзабыл дворцовый этикет. Но хотел бы я посмотреть на того, кто проведет в этой чертовой башне триста шестнадцать лет и не пошлет подальше все приличия, повстречав, наконец, своего избавителя! Впрочем, если быть точным, триста шестнадцать лет со дня моего заключения исполняется послезавтра. Годовщина обещала быть скромной – гостей я не ждал. А тут – такая удача!