Возвращались в молчании, старательно избегая встречаться глазами. И даже не успев смыть с себя загар опалившего разочарования, он узнал такое, о чём не пожелал бы узнать никому.
«…Знаешь, что такое холодный липкий пот, покрывающий всё тело через пару минут после пробуждения, едва сознание понимает, что спасительное ночное несуществование закончилось и мрачная безысходность дня вновь охватывает тебя? Когда руки предательски дрожат, а десятиминутный путь от дома до автостоянки надо мысленно разбить на пять-шесть участков. И хвалить себя за прохождение каждого из них. Так как весь путь целиком сознание считает непреодолимым! Когда в голове нет ни одной мысли, но при этом мозг готов взорваться от разрушающего его хаоса. Дай Бог, чтобы ты никогда не узнала то, о чём я сейчас говорю.
Я боролся с этим несколько недель после нашего возвращения из того отпуска. Но понял, что я проигрываю. Понял, что я просто медленно умираю. На фоне этого понимания меня уже не особо трогало, что я – мужчина, успешный, в общем-то, человек, достигший всего сам, и руководитель, отвечающий за пару сотен своих сотрудников, – как самая типичная безвольная неженка… полгода… полгода!!! …два раза в неделю пытаюсь собрать себя по частям, пользуясь услугами психоаналитика. Лишь к началу следующего лета я впервые проснулся и не почувствовал уже привычных симптомов липкой бездны.
Ты расширила мои представления о том, насколько сильно можно любить. И взамен познакомила меня с тем, как можно за это страдать. Наша планета, до которой, казалось, можно дотянуться рукой и шагнуть на её зелёные луга, как на соседнюю ступеньку эскалатора… она исчезала на глазах в холодных глубинах безразличного космоса. Пока не стала невидна окончательно».
Как это произошло? Почему она так неожиданно согласилась, хотя не прошло и месяца с момента, как однозначно дала понять, что такая поездка невозможна? От кого или от чего она бежала, оставив под крылом самолёта серое пятно декабрьского города? Он не спрашивал её. Это было неважно. Если, когда ей было плохо, она выбрала бегство с ним, значит, он оказался для неё важнее и ближе других. О какой награде ещё можно было ему мечтать? И почему же эта награда оказалась так похожей на расплату? Что он сделал не так?
– Ты, и правда, не понимаешь этого? – дед как будто слышал мои мысли.
– Не понимаю.
– А тебе не приходило в голову, что тот, кого женщина выбирает быть рядом, когда ей плохо и больно, зачастую совсем не тот, кому она позволяет причинять себе боль? А ведь любовь без боли… (и не только для женщины) – это как блюдо без соли: вкусно только вместе.