С Олимпиадой не задалось. Слишком силён стресс для иногородних на выездных Олимпиадах. Так сказал мой директор, потупив глаза, когда я вернулся с плохими новостями.
Знаете, я не привык называть себя этим слово -«иногородний». Я Петербуржец. Где бы ни приходилось мне бывать. Я не иногородний. Я никогда не претендовал ни на чьи города. Мне всегда хватало моего вымученного, выстраданного и страдавшего Петербурга. Мои родители пережили Блокаду. Смогли выстоять вместе со своим родным Городом в самую тяжёлую годину. Сумели прокормить и вырастить меня в послевоенное время, не потерять веру в жизнь, счастье и простые человеческие ценности. Да что вы, это бесконечная тема. Называйте меня, кем угодно, но только не иногородним. Я свой в своём родном Петербурге, который всегда в моей душе, а оттого в душе – я всегда дома. Даже когда бываю у взрослого сына и маленькой внучки в Москве. Абсолютно «иногородней» для большинства её обитателей. Да, да. Они там не живут. Они обитают.
После Олимпиады я поехал на Пушкинскую. Не на нашу, с музеем военной медицины напротив вестибюля и 49-м военным городком. И не с Обуховской больницей для просто народа, которую Всеволод Крестовский в своих «Трущобах» описал. Нет. То была совсем другая Пушкинская. Гораздо суше, шире, требовательнее и строже нашей. Конечно, и с этой станцией за мою жизнь связалась куча воспоминаний. Жизнь, как ловушки, везде расставляет их. Идёшь по улице, взглянул на дверь в знакомую парадную, вдруг что-то вспомнил. В голове уже завертелось-закрутилось, одно за одним. Так и всю жизнь за четверть часа перебрал. Всего-то за четверть часа.
Пример приведу вам. На Пушкинской первый Макдоналдс был. Его открыли 31 января 1990, как сейчас помню. Мой сын учился в Москве, и мы с женой к нему на каникулы приехали. И повел он нас не в Пушкинский музей на Волхонке, не в Пушкинский театр на Тверском бульваре, не в библиотеку Пушкина на Бауманской улице, а в дом Роналда Макдоналда на станции метро Пушкинская. В жизни советского человека случались разные запоминающиеся вещи. Например, многочасовые, очереди за продуктами к праздникам да или просто по выходным за сапогами и ночными сорочками. Одной из таковых «примечательностей» стала очередь в Макдональдс. «Ресторан», как было заявлено, открывался в 6 часов утра. 2 февраля мы отправились туда втроём к 7, можете представить себе. Простояли в очереди 1,5 часа. Час из них на улице. Благо, что зима была мягкой, Московской. Без промозглого Петербургского ветра, направление которого невозможно определить. Одна моя глубоко уважаемая коллега из Москвы однажды сказала, что не смогла бы жить в Петербурге из-за ветра: совершенно невозможно прикурить сигарету. Спичка гаснет при каждом порыве, а иногда и сигарету ветром из губ вырывает. Ну да ладно.