Дом был старым, скрипучим и очень, очень пыльным. Здесь явно давно никто не жил, поэтому Родерик его и выбрал — не будет лишних свидетелей. Что-то мне подсказывало, что моя голова и голова графини, которой я представлялась, в цене выросли настолько, что десять раз обогнали и Тео, и Родерика.
Я догадывалась, кому может предложить Родерик меня в качестве товара. Когда постоянно воруешь не только вещи, но и сведения для Длани, то наживаешь себе целую уйму врагов. В этом плане Тео досталась жена с бога-а-атым приданым!
Сверху вновь посыпался песок: кто-то усиленно прохаживался над моей головой, да ещё всё сдабривал огромной порцией громких слов. Спор был оживлённым, бурным. Я на всё это отвечала ухмылкой, хотя внутри всё трепыхалось: если чудо не произойдёт, Тео меня никогда не найдёт. Я наделась на постоянство Длани, а они всех обвели вокруг пальца. Родерик и вовсе оказался слишком озабоченным своими проблемами и чужими обещаниями, чтобы сложить два и два и прийти к единственному верному решению — бежать. Тогда Тео было бы легче... Теперь же следы так запутались, что оставалось только уповать на чудо и на таланты людей Тео, которые способны все из -под земли достать.
Сколько времени прошло? Сколько я трепыхаюсь жалкой птичкой на проволоке, повиснув между небом и землёй?
Шаги сверху сместились влево, туда, откуда начиналась лестница. Тяжёлые шаги, много людей, куча запахов. Перевернувшись набок, тоскливо посмотрела на решётку. Пусть Родерик и не делал её сам, но проверил на совесть: не оставил никаких лазеек, которыми я могла воспользоваться. Только решётка, только клетка, а моя последняя надежда, что я убегу позже, рушилась на глазах. Буквально.
Подвал, в котором я теперь обитала, был суше и чище той дыры, в которую меня засунула Длань. Но он оставался подвалом, моей тюрьмой. Лестница заскрипела, заставив меня вынужденно приподняться на локте. Прищурившись, недовольно и настороженно осматривала тех, кто спустился в это королевство мрака, сырости и паутины. Родерик не особенно обо мне заботился, ровно настолько, чтобы ноги не протянула, поэтому мужчина, спускавшийся первым, узнал меня не сразу.
— Чтоб я сдохла. — пробурчав себе под нос, разозлённо выдохнула и отползла в самый дальний угол клетки. — Родерик, нашёл же ты того, кому я точно нужна живой.
Даниар, один из самых крупных торговцев краденым. Я ни разу его не видела, но слышала о нём многое — этого было достаточно, чтобы нарисовать себе очень подробный портрет в своей голове. Ну и, конечно же, тот самый драгоценный кулон в форме золотого цветка, который мужчина никогда не снимал. За него предлагали баснословные суммы, но воровство у этого мужчины могло стоить жизни. И это я тоже знала, потому что когда-то давным-давно, ради кое-какого сотрудничества, Длань вынудила меня украсть этот кулон, чтобы потом его вернуть. Только крайней осталась я, нажив себе очень злого врага — я ведь пробралась в его святая святых, стащила то, что так дорого ему, узнала, как можно попасть туда.