Будь у меня такие друзья, а в том, что Савьер и Кэтрин друзья Тео, я не сомневалась, тоже бы ничего не боялась.
Тео поджал губы и поднял недовольный взгляд на Савьера. Мужчины будто мыслями обменялись, после чего мой муж обречённо вздохнул и потёр переносицу ладонью.
— Ладно. Так и быть. Но за дворцовые стены мы пойдём на моих условиях! — Тео кивком головы отпустил Савьера и встал с кресла. — Договорились?
Мда... Теперь впору мне было закатывать глаза и фыркать: а что, выбор есть? Ладно. Условия так условия.
Тео как-то гаденько улыбнулся, немного задрал подбородок и размеренным шагом направился ко мне. В голосе появились странные нотки, хриплые и немного пугающие. Пожалуй, именно так и должен говорить истинный принц:
— Алисия, ты права!
— Да-а? — от неожиданности громко икнула и вскинула брови.
— Да! Я не должен отрываться от народа! В твоих словах есть зерно разумности. Только. — Тео вплотную подошёл ко мне и медленно склонился. — Только вот зачем скрываться? Если уж пойдём в город, то самими собой.
— Ну, я вполне соответствую образу преступницы! — встала с софы, едва не столкнувшись с Тео носами. — Не находишь? Воровка. Сестра Чёрной Длани. Неудачница!
— И тут ты права, — Тео обворожительно мне улыбнулся, хитро сверкнув глазами. — Только вот сейчас ты моя драгоценная супруга! Графиня Луиза де Монофье! А графине.
— мужские пальцы ловко вцепились в верхние пуговицы моего простенького мундира. Тео расстёгивал их неторопливо, настойчиво вгоняя меня в краску, — не пристало ходить в подобном виде по столице. Мало ли что могут подумать? Так что, милая жёнушка, придётся тебе сменить наряд.
Моим кислым лицом можно было разбавлять любой переслащённый напиток. Я хотела слиться с толпой, стать частью жизни шумного и очень светлого Эмегаля. Столица выгодно отличалась от всех других городов.
Наверное, можно сравнить Эмегаль с луной: он также бесконечно далёк от быта и жизни обычных людей, тех, кто живёт за пределами столичной крепостной стены.
Но Тео хотел оставить хоть какой -то барьер. А я губу раскатала, что сейчас мой муж выйдет из дворца с душой нараспашку. Вместо этого почувствовала, будто вернулась в прошлое. Когда меня бледную, потную и растерянную внесли в храм, я ещё о парике беспокоилась, а Тео мрачной тенью терпеливо ждал. Та же накидка, капюшон. Даже лицо было вновь скрыто за маской. Наверное, у моего мужа этого добра столько, сколько платьев и туфель у приличной придворной дамы. Тео умел произвести впечатление.
Маска из золота казалась почти невесомой. Будто сплетённая из паутины, она выкладывалась необычным узором. Чем -то напоминало рисунок мороза на стекле. При этом маска была довольно аскетичной: без лишних украшений и помпезности.