— С кем?
Продолжает допрос. Отмечает, что Данила хмурится. И молчит.
— По работе. Ты у мамы была?
После чего отвечает «ни о чем»… И переводит тему.
Хотя даже не «ни о чем», а врет. Врезается ложью прямо в сердце. Подтверждает и сомнения, и страхи…
— Нет.
Санта отвечает, хладнокровно глядя в мужское лицо. И получает удовольствие от того, что сама делает с ним то же самое. Разочаровывает. Бьет. Ранит.
Это ужасно. Ещё утром всё было не так. Ещё утром она и помыслить не могла, а сейчас… Ей немного легче, потому что ему — немного хуже.
Она не поехала от Альбины к маме. Всё отменила. Вернулась к себе домой. Она злилась на Данилу. Она ненавидела Маргариту. Она боялась за них… Но она не могла бы вот сейчас сыграть перед мамой счастье. Да и зачем играть, если…
С изменщиком она не останется. Как бы ни любила.
— Прекрасно…
После паузы, в которую они молчали, Данила произнес с явной иронией. На сей раз окну достался уже его взгляд. Потом он выдохнул, развернулся. Рука потянулась к волосам, сам он сделал круг по кухне.
Точно так же, как утром Аля.
Только не в обуви.
Данила остановился на третьем кругу тоже у стойки, за которой сидела Санта, но с другой стороны.
Упер в столешницу руки, посмотрел на неё, чуть склонив голову.
Получи она такой взгляд в той жизни, где он был её кумиром, Санта просто замертво бы рухнула. А сейчас — не страшно.
Он злится. Это хорошо. Она тоже.
— Как мне это понимать, Санта? Как мне, блять, это всё понимать?
Очень злится судя по тому, как говорит. А Санте не стыдно.
Она не отвечает. Просто смотрит, наверняка раздражая больше.
— За что ты меня вот так наказываешь? За то, что пропустил звонок?
Данила продолжает, явно ожидая внятной реакции. Но её нет. Санта моргает просто, продолжая обнимать колено. Смотрит, не давая пробиться его штормовым волнам сквозь свою защиту.
Он бьется раздражением, он достучаться хочет, а ей как бы ровно…
Это очень похоже на то, что она чувствовала, когда позвонила, а «абонент…».
— Ты телефон выключил…
Санта обвиняет, Данила реагирует злой усмешкой. Снова ведет по волосам, потом опускает голову и взгляд в столешницу, трясет.
Когда смотрит на Санту — в нём только больше злости. Яда больше. Разочарования…
— А что дальше будет, Сант? Какой будет твоя следующая отговорка? Что ты ещё придумаешь, лишь бы всё осталось, как есть?
— Ты забыл сказать «тупая»…
Санта произнесла сухо, снова ограничиваясь редкими морганиями, храня на лице безразличное выражение. Данила сжал челюсти.
— Что «тупая»?
Спросил так, что очевидно — ничего хорошего от пояснения не ждет. Не зря, наверное…