Натали прошлась руками по его торсу и всем телом прижалась к нему, ища опоры. Какая же она мягкая, нежная и…
— Настоящая Ведьма, — прошептал он, глядя на ее победную улыбку грешницы.
— А ты — коварный Змей, — парировала она, дрожа от прикосновений к его коже и пламени в его глазах.
Он поднял ее на руки и отнес в кровать. У них, конечно, разное бывало. Но чтобы вот так, стоя у входа в ванну, когда она в эротичном белье и на каблуках…
Натали завелась от оргазма Джона и теперь снова готова к продолжению. Они слишком долго находились в разлуке. Их тела стремились восполнить упущенное время, не тратя мгновения на прелюдии.
Уложив Натали в центр их огромной кровати, Джон раздвинул ей ноги и сел между них, любуясь электризующим зрелищем. Легкие горели от напряжения. Готов смотреть на нее вечно. Пах тут же откликнулся, восставая. Прошло несколько секунд после разрядки, а он уже снова хотел Натали.
Джон нетерпеливо снял с нее туфли, отбросив куда-то позади себя. Натали застонала в неистовстве, когда он зацепил край чулка и потянул вниз, оголяя кожу, что намного нежнее любого шелка.
Вскрикнула, стоило ему «случайно» задеть ее клитор при освобождении от чулка другой ноги.
— Все время забываю, что еще не вылезла из песочницы, — она заерзала перед ним, мечтая о его члене. Горячая, мокрая, манящая.
Он двумя руками разорвал комбинацию, обнажив ее живот.
Его зверская расправа над остатками ее одежды вспышкой пронзила оголенные нервы внизу живота.
— Милая, ты давно из нее выросла, — не согласился Джон проведя рукой по ее разгоряченному лону. Она дернулась и застонала. Он тут же убрал руку. — Кричать нельзя. Детей разбудим.
— Что? Но…
— Ты слышала. Будешь кричать — никакого наслаждения.
— Ты псих, — едва слышно прошептала она, находясь где-то на границе бреда.
Он наклонился и легонько прикусил ей шею зубами, оттягивая тонкую кожу. Она вцепилась в его плечи, но он поймал ее руки и придавил к матрасу. Языком коснулся ложбинки у основания шеи. Она обхватила его ногами и терлась о его бедра, пока он по очереди заигрывал с ее сосками, то покусывая, то посасывая, оставляя влажный след от своих губ и языка. Она воскликнула и он тут же прекратил пытку.
— Натали. Ай-яй-яй. Я тебе что сказал? Вечно ты меня не слушаешься.
— Я буду слушаться, клянусь, — взмолилась она, всхлипывая.
— Так уж я тебе и поверил, — усмехнулся он, отпустив ее руки, чтобы своими горячими ладонями поласкать и слегка сжать ее чувствительную грудь, перекатывая вершинки, словно маленькие шарики. Джон с особой нежностью погладил ее уже слегка выступающий живот, осыпав легкими поцелуями, вызвав в Натали запредельное чувство восторга.