Леша в это время уже проскочил в свою комнату и закрылся.
– Видимо, плов свой ты будешь есть одна,– успокоившись и устало сказала Мила, кинула куртку в коридоре, отшвырнула туфли и направилась к себе.
Я все равно решила приготовить ужин, так как они захотят есть, если не сегодня, то завтра.
Я готовила и думала, что еще не все потеряно в этой семье.
XX
Не судите, да не судимы…
Саша должен был приехать на следующий день, то есть в понедельник. Это воскресенье было у меня выходным, а Мила смоталась куда-то с утра. Это не мое дело, куда, но Леша, выйдя утром, ну как утром, в часов 11, сказал, что она пошла навещать свою давнюю любовницу в психушку.
– Она от любви к ней с ума спятила. Преследовала ее на своем автомобиле везде, пока прав не лишили и не закрыли за преследования, – уточнил он, отправляя в рот только что испеченный мной пирожок.
– И зачем мне это знать? – спросила я, наливая сливки в кофе.
– Все мы ходим под Богом. Ей он послал вот такое испытание безумием. Кстати, вы не хотите со мной на службу сходить? Поверьте, вам понравиться.
В глубоком пубертатном периоде я мечтала стать журналисткой, но потом что-то пошло не так. Мое любопытство боролось с моей прагматичностью и мизантропией. Но я была уверена, что меня в секту не затянуть, и любопытство победило.
– Далеко? – спросила я.
– Нет, пару остановок. Спасибо! – он подскочил, и чуть было не обнял меня. Кружка в руке покачнулась, выплеснув несколько капель на свежевымытый пол.
– Я уберу – неловко отшатнулся от меня подросток и побежал в ванну за тряпкой.
Это была, конечно, не церковь. Небольшое помещение с люстрами в виде канделябров, построенное в форме и с закосом под католический храм. Службу я почти не слушала, мне интересны были люди. Леша сидел рядом со мной, и все время пытался схватить меня за руку в особом порыве проповеди. Сухой, как сломанная ветка, проповедник, вещал поставленным ораторским голосом какую-то главу из Библии, трактуя ее по-своему, люди, как зомбированное стадо, вторили ему, подаваясь вперед и отклоняя назад с возгласами ужаса или счастья. Мне это напомнило некоторые западные фильмы. В общем, чувствовала я себя не в своей тарелке и хотела, чтобы весь этот фарс побыстрее закончился.
Проповедник, с интонацией конферансье, объявил группу, которая играла тогда у Леши в наушниках. Они вышли, настроили гитары и запели. Зал встал и хлопал им все их выступление. Я упорно сидела на месте, за что схватила несколько десятков неодобрительных взглядов.
После всего ко мне подошел тот самый сучок-проповедник, поговорить. Он предложил мне чаю, но я отказалась.